– Я недостаточно знаком с местностью, сеньор, чтобы рисковать двигаться быстрее.

Покачав головой, я сам сел за пульт управления. Прибор немедленно отреагировал на заданное мною ускорение хода.

– Билл, - в его устах мое имя как - то смешно растянулось до "Биил", - А кто это подбросил нам мешок? Я уже некоторое время гадал про себя, проявит ли он любопытство по этому поводу или нет.

– Тут водится раса этаких волосатиков, - неспешно ответил я на его вопрос.
– Они живут в подземельях и, пробивая штольни, добывают этот материал, который почему - то аккуратно нам поставляют.
– Я не мог удержаться от улыбки при виде его ошеломленной физиономии.
– Нам же эта руда совсем ни к чему, поскольку обычно ничего в ней, кроме самых обыкновенных камней, не встречается. Но нас очень заинтересовали мешки, которые они заполняют этой ерундой. Они сотворены из чего-то, что не толще обычной бумаги, совершенно прозрачно и при этом выдерживает вес набитой в них породы в несколько тонн. Эти существа производят эту "ткань" из особой субстанции, которая вырабатывается в их собственных телах. Примерно так же, как это происходит с пауками, выстраивающими свою паутину. А нам так и не удается дать им знать, что мы нуждаемся исключительно только в мешках.

К этому моменту мы преодолели уже восемьдесят километров пути, двигаясь в срелнем по сто тридцать пять в час. Дорога шла строго по прямой линии, и создавалось впечатление, что мы весьма бойко катимся по ледяной дорожке катка. По обе стороны железнодорожного пути простиралась песчаная равнина, бескрайняя и пустынная. С того дня, когда я впервые попал в эти края, в ней, казалось, не произошло никаких перемен. На горизонте медленно поднималось солнце. Небо заметно поголубело, звезды побледнели, но их по-прежнему можно было легко различить. Мы мчались по этой бесплодной местности со свистом, порождаемом паровыми турбинами, вращавшимися с громадной скоростью, и с грохотом от всей той механики, что передавала тягу на колеса. Я чувствовал сейчас себя совсем иным, чем обычно, созданием, наделенным некоей сверхчеловеческой мощью. Я был повелителем могучего стального монстра, нарушавшего извечную тишину на планете, удаленной на миллионы километров от Земли.

Вдали показалась цепь холмов, выглядевших кучкой своеобразных грибов. Я начал умерять нашу прыть. . На панели зажегся красный огонек. На счетчике высвечивалось тринадцать километров. Я выжал тормоз.

Хосе, показав на мигавший индикатор, вопросительно взглянул на меня.

– На рельсах появился песок, - буркнул я.

Теперь нас со всех сторон окружали дюны. Песок был настоко тонким, что его колебал даже едва ощутимый ветер Марса. Образовалось нечто, напоминавшее клубящийся дымок. И куда ни кинь свой взор, всюду провисала эта кисея. Местами железнодорожное полотно полностью исчезало под песчаным покрывалом.

Мы продвигались вперед кое-как, рывками. Порой удавалось наращивать скорость там, где не было этой коварной преграды.

Местами же из-за заносов еле-еле ползли под жалобный свист инжекторов. В общей сложности так длилось часа полтора, прежде чем перед нами вновь открылась абсолютно чистая колея. Мы проделали уже половину пути. Часы показывали десять с минутами. В сегодняшнем расписании мы шли первыми.

Хосе раздвинул внешнюю дверь.

– Выходим?
– спросил он.

– Ясное дело. Пора немного поразмять ноги.

Мы очутились на ухабистой равнине, похожей на сморщенное старческое лицо, к тому же почти такого же сероватого цвета. Я наблюдал за Хосе, который на четвереньках взбирался на скалы, направляясь к расположенной от нас метрах в тридцати возвышенности. Подъем местами был достаточно крут, но он с неоспоримой легкостью преодолевал все препятствия.

В эту минуту я обратил внимание на то , что в кабину маши-. ниста вошел Фрэнк. Зорко взглянул на него.

– Так, а теперь, значит, пускаем пыль в глаза, и уж тутто все средства хороши?
– оскаблился он, выглядывая наружу.

Мне как-то и в голову не приходило, что проблему с индейцем можно рассматривать и под таким углом. Но в конечном счете нельзя было исключать и подобного видения событий. Хосе же прекрасно представлял, что его подвергали испытанию и что он вызывал неприятие у всех здешних жителей, а вовсе не только у Фрэнка Грэя.

Вдали послышался глухой шум, а затем и пронзительный свисток. Из-за поворота вынырнула "Гончая пустыни", устремившись навстречу нам . Сверкая на солнце, она с воем промчалась мимо длиннохвостым метеоритом. Разряженный марсианский воздух несколько скрадывал оглушительный лязг и грохот от неудержимого полета этого-красавца поезда, как и звонкий стук от порожних грузовых вагонов. Едва лишь он скрылся из виду, как Фрэнк вновь удалился в свою контрольную кабину, а Хосе бодро вскочил на ступеньку локомотива.

Я оглядел индейца с ног до головы. Дышал он с трудом, а щеки отливали мраморным оттенком. Я ещё подумал тогда, только ли испытанные им минуты тому назад нагрузки явились единственной причиной такого его вида. Наши взгляды скрестились. Должно быть, он догадался, почему я столь пристально рассматриваю его, поскольку сразу же предпочел внести полную ясность, уверенно ввернув: - Не беспокойтесь ни о чем, сеньор. Я чувствую себя в отличной физической форме.

В его голосе проскользнула легкая ирония. Я же тем временем подошел к двери, открыл её и, повернувшись к Хосе, заявил: - Знаете что, Джо, я хочу играть с вами по-честному. Так что ухожу в пассажирский вагон, и с сего момента выпутывайтеська из всех ситуаций сами.

Джо поначалу не смог скрыть своего мимолетного испуга. Но затем, сжав зубы, торжественноым тоном произнес: - Благодарю вас, сеньор.

Уэйд и ряд других пассажиров выразили удивление принятым мною решением. Однако Бэррон одобрительно мотнул головой: - Что же, в сущности это - вполне лояльный подход к делу. Ведь все упирается в выяснение вопроса: способен ли он вести поезд. Так что мы вскоре получим исчeрпывающий на этот счет ответ. Не забывайте, что у нас по-прежнему сохраняется возможность приказать ему по телефону остановиться, отослав Билла обратно.