В первый раз Ванму оценила достоинства мгновенного перемещения с планеты на планету. Теперь с долгими, калечащими людские жизни перелетами можно покончить.

–  Эх, если бы… - вздохнула она.

–  Понимаю, - кивнул Питер.
– Но мы не можем.

Она была полностью согласна с ним.

–  Значит, полетим туда сами, - решительно сказала она, возвращаясь к предмету разговора.
– А что потом?

–  Джейн следит за Хикари, карауля, с кем он выйдет на связь. Это и будет тот человек, который имеет на него влияние.

И с этим человеком…

–  Мы должны будем встретиться и поговорить.

–  Именно. Тебе нужно сходить пописать или какие-нибудь другие дела устроить? Потому что мы возвращаемся в нашу хижину среди лесов.

–  Было бы неплохо, - ответила Ванму.
– А ты пока переоденься.

–  Что, по твоему мнению, даже это консервативное одеяние слишком бросается в глаза?

–  Что носят на Лумана'и?

–  Ну, многие там вообще голышом ходят. Тропики, одно слово. Судя по утверждениям Джейн и тому факту, что основная часть населения - это взрослые полинезийцы, зрелище, должно быть, впечатляет.

Ванму содрогнулась.

–  Надеюсь, нам не придется выдавать себя за аборигенов?

–  Не придется, - успокоил Питер.
– Джейн подделает записи и выдаст нас за пассажиров корабля, который прибыл вчера с планеты Москва. Мы сойдем за каких-нибудь правительственных чиновников.

–  Но ведь это незаконно!
– воскликнула Ванму.

Питер смерил ее странным взглядом:

–  Ванму, мы уже совершили преступление, ослушавшись приказа Конгресса и покинув Лузитанию. Этого обвинения хватит с головой. Не думаю, что если мы выдадим себя за чиновников, то сильно ухудшим свое положение.

–  Но я Лузитанию не покидала, - напомнила Ванму.
– Я даже никогда не видела эту твою Лузитанию.

–  Немного потеряла. Саванны да леса, фабрика Королевы Улья, выпускающая космические корабли, и несколько племен свиноподобных туземцев, обитающих в рощах.

–  Однако меня могут обвинить в сообщничестве преступникам… - размышляла Ванму.

–  И в том, что ты испортила японскому философу целый рабочий день.

–  В общем, головы мне так и так не сносить.

Часом позже они уже сидели в частном флайере - пилот не задавал никаких лишних вопросов, а Джейн проследила, чтобы их документы были в порядке. Еще до наступления ночи они добрались до своего кораблика, - Могли б переночевать и на нормальных кроватях, - пожаловался Питер, угрюмо озирая примитивные походные койки.

Ванму только посмеялась и свернулась клубочком на полу.

Утром, отдохнувшие и выспавшиеся, они обнаружили, что, пока они спали, Джейн перенесла их на Пасифику.

Аимаина Хикари проснулся, когда ночь уже закончилась, но рассвет еще не разгорелся, и выбрался из постели в микроклимат комнаты - не холодный, не теплый. Его сон нельзя было назвать спокойным, сновидения были каким-то уродливыми, суматошными - в них, что бы он ни делал, все оборачивалось совсем не так, как он того желал. В своих снах Аимаина карабкался вверх по скалам, чтобы достичь дна ущелья. Люди, с которыми он говорил, уходили прочь. Он писал, а страницы рукописи выскальзывали у него из-под руки, разлетаясь по полу.

Кошмарные сны были вызваны вчерашним визитом двух чужестранцев. Весь день он пытался выбросить их из головы, читая книги и журналы. Весь вечер он старался забыть о них, ведя беседу с друзьями, которые заглянули на огонек.

Но книги и журналы кричали ему: "Это слова опасных представителей краевой нации", - а друзья, как выяснилось, все как один необходимисты. Подведя разговор к теме угрожающего Лузитании флота, он вскоре понял, что все его товарищи придерживаются именно тех принципов, о которых говорили эти лгуны с глупыми именами.

Поэтому, выйдя в предрассветных сумерках в сад и опустившись на циновку, Аимаина вертел в пальцах ковчежец и думал: "Может, эти сны послали мне мои предки? Может, вчерашние посетители тоже были посланы ими? И если их рассуждения были целиком и полностью правдивы, где тог да они соврали?" Ибо он точно знал, что они разыгрывают какое-то представление. Они переглядывались друг с другом, девушка сначала чего-то смущалась, но потом заговорила прямо и открыто… Заранее они ничего не репетировали, но тем не менее следовали какому-то сценарию.

Поднялось солнце, ощупывая сначала листочки деревьев, потом кустарники, траву, даруя каждому растению свою, особую расцветку. Налетел легкий ветерок, заиграв тенями и светом.

Позднее, в утренней жаре, листья снова станут неотличимыми друг от друга, засасывая в себя солнечные лучи, как насос затягивает воду. Днем над головой закружатся облака, польет мелкий дождик, и листья вновь обретут жизненную силу, заблестят, цвет их потемнеет в преддверии ночи, ночной жизни и тех сновидений, что дарует растениям тьма, прогоняющая палящее, беспощадное солнце и струящаяся прохладными реками, напоенными дождевой водой. Прогнав все мысли, отдавшись свету, ветру и дождю, Аимаина Хикари стал одним из листочков. Так он сидел, пока солнце не поднялось над землей. Почувствовав усиливающуюся жару, Хикари поднялся с циновки и покинул сад.