— Вы же видели, как она лежала там с задранной вверх юбкой и после этого говорите, что он ничего ей не сделал?

— Я лишь хотела сказать, что он не...

— Раз с вами этого не случилось, так заткнитесь и нечего тут разглагольствовать, что он сделал, а чего не сделал, — сказал Тиг.

Брат Дивер вытянул руку, в которой держал небольшой кусок голубой ткани.

— Вот твое исподнее, Рона...

Рона отвернулась. Сестра Монк вырвала трусики из руки брата Дивера.

— Брат Дивер, — взмолилась она, — ну подумайте сами! Он ведь прикасался к ним! Она их больше никогда не наденет.

— Извини, Рона, но нам надо уходить, — сказал Тиг. — И уходить прямо сейчас, не теряя ни секунды. Эти выстрелы могли привлечь остальных бандитов: за этими двумя идут еще человек двадцать, и они всего в миле отсюда.

Рона отвернулась от него и неровной походкой приблизилась к сестре Монк. Мари ничуть не обиделась, когда сестра Монк оставила ее, и переключив внимание на Рону, стала успокаивать. Ведь простушке Роне досталось больше, чем Мари.

Тиг с помощью еще двух человек закинул трупы на лошадей.

— Оставьте их здесь, — сказала Аннали.

— Их надо захоронить, — ответил Тиг.

— Они этого не заслуживают.

Пит мягко объяснил ей, зачем это нужно.

— Никто не найдет тела, а значит, и не будет нас преследовать.

Через минуту они сошли с дороги и уже пробирались по краю какого-то фермерского поля. Кое-где над тропой нависали ветви деревьев. Тиг шепотом подгонял их и требовал идти как можно тише. Наконец они спустились с холма в лощину. Пока брат Дивер и брат Кинн копали одну большую могилу, Аннали увела детишек подальше от лошадей.

— Это тоже надо зарыть, — сказал Тиг.

Мари увидела, что к седлам обеих лошадей привязаны отрубленные головы. Вблизи они произвели на нее еще худшее впечатление, чем когда она видела их издалека.

— Я сброшу их вниз, — сказала Рона и тотчас принялась развязывать веревки.

— Я помогу, — вызвалась Мари. Она не стала рассматривать, кому принадлежали эти головы.

Взяв винтовку, Тиг снова поднялся на холм, чтобы посмотреть, что творится на дороге.

Мари, как, впрочем, и Рону, даже не вырвало. В эти минуты Мари главным образом радовалась тому, что ее голова не оказалась привязанной к седлу. Затем она помогла сестре Монк раздеть трупы и вынуть содержимое карманов. Они извлекли три дюжины зарядов к дробовику, спички и всякую мелочь, а потом засунули все это в седельные сумки, которые и без того были почти доверху набиты барахлом, которое бандиты успели награбить за этот день. Через двадцать минут оба трупа в рваном нижнем белье лежали в яме. Вокруг них валялись отрубленные головы. Затем в яму сбросили их грязную одежду. Только Мари заметила, как сестра Монк засунула голубые трусики Роны в рубашку одного из покойников.

Затем Рона, уговорив разрешить ей помочь зарыть яму, забрасывала тела землей до тех пор, пока они полностью не были погребены. Мари не смогла удержаться от реплики:

— Похоже, они жили небогато.

— Все живут небогато, — сказал Пит. — Но они жили тем, что отбирали то немногое, что еще оставалось у других, и, судя по всему, убивали свои жертвы.

— Нехорошо, что мы захоронили вместе с ними головы их жертв, — произнесла сестра Монк.

— Жертвам уже все равно, — сказал брат Дивер, — а у нас не было времени выкопать еще одну яму. Мари, не могла бы ты, соблюдая осторожность, подняться на холм и сказать брату Тигу, что мы здесь уже все сделали?

Но Тиг, стоявший на вершине холма, заметил, что они закончили работу и уже стремительно спускался вниз по склону.

— Никого нет. Возможно, что кроме этих двоих поблизости никого и не было, — сообщил он. — Уже довольно поздно и, может быть, нам стоит разбить лагерь в этой лощине, спустившись еще ниже. Насколько я помню, там должна быть вода. Она понадобится лошадям. Пока не стемнело, мы можем соорудить что-то вроде упряжки, чтобы можно было тянуть повозки лошадьми.

Тиг посмотрел на могилу.

— Накидайте сюда опавших листьев. Сделайте так, чтобы свежевырытой земли не было видно. В следующий раз не выбрасывайте одежду убитых. Мертвецам она ни к чему.

— Мы никогда бы ее не надели, — сказал брат Дивер.

— Надели бы, если бы было холодно, а на вас было бы мало одежды.

— На мне всегда достаточно одежды, — ответил брат Дивер.

Тиг лишь пожал плечами.

— Брат Тиг, — обратилась к нему Мари.

— Что?

— Я была не права, когда говорила, чтобы вы ради меня не убивали.

— Я знаю, — сказал Тиг. Больше он не сказал ей ни слова.

— Брат Дивер и брат Кинн, если у вас нет возражений, то возьмите эти дробовики.

— Если у них есть возражения, то у меня их нет, — заявила сестра Кинн.

Если даже такие возражения и были, то ни брат Дивер, ни брат Кинн не стали их высказывать. Каждый из них просто закинул дробовик на плечо. Засунув в карман несколько зарядов, брат Кинн взял оставшиеся и положил их в карман брату Диверу. Тот явно был удивлен и смущен. Эта сцена несколько покоробила Мари. Неужто профессор колледжа разбирается и в этом?