– Мы не спали, – ответил Глеб, не задумываясь. – И решили выйти проветриться перед сном.

Седой кивнул, не комментируя, а я вновь почувствовала, что у меня пылают щеки. Дьявол! Ну почему я каждый раз оказываюсь скомпрометированной по самые уши, и главное – почему мне при этом неудобно.

– Нечисть двигается бесшумно. А раз никто из вас не ранен, вы заметили их раньше, чем они напали… В темноте… Как вам это удалось? – спросил громогласно Инг, приглаживая малиновые кудри.

– По запаху, – спокойно ответил Глеб.

– Откуда вы знаете, как именно пахнут упыри? – снова спросил Инг.

– А почему ты устраиваешь нам допрос с пристрастием? Отвечу на твой вопрос, надеюсь, что он будет последним. Потому что иначе мы можем подумать, что ты не благодарен нам за спасение твоей крашеной шкуры. Так вот, если бы ты подумал, ты бы понял, что в ночном лесу любой резкий запах слышен издалека и привлекает внимание. И любой мастер боя, неважно какой школы, ночью, в лесу всегда начеку. Надеюсь, Инг, ты удовлетворен.

За время тирады Глеба никто даже не пискнул – все это было сказано спокойным, уверенным тоном. Инг сел, не проронив больше ни слова.

– Расходитесь все по комнатам, – велел седой. – Завтра уже наступило, и скоро нас ждут бои.

Переглянувшись, мы с Глебом и Арсом вышли из трапезной. Как ни странно, но мы единогласно решили перенести посещение скита на завтра, а сегодня лечь спать.

Я долго не могла уснуть, находясь в эйфории от полученной силы. Как бы научиться ее аккумулировать, чтобы иметь возможность использовать ее в любой момент…

Размышляя над этим, я все же уснула.

– Ну ты и соня! – услышала я голос Арса, раздавшийся у самой моей головы.

– М-мр-ры? – поинтересовалась я, сладко потягиваясь.

– Уже десять! Нас ждут в храме.

– В храме? Почему?

– Ну как – мы же все-таки за дело христианства боремся! Благословлять будут.

– А это обязательно? Я некрещеная.

– Ну и что? Крещение, по-моему, это просто формальность – какая разница, болтается у тебя на шее крестик или нет? Главное – то, что в твоей душе.

– Ой, Арс, я умоляю, не надо мне читать проповеди!

– Хватит, Керен! Вставай – и пойдем! Живо!

– Понял я, понял, – ворчливо отозвалась я. – Подожди за дверью, через минутку буду готова.

На самом деле, на то, чтобы собраться и одеться, мне понадобилось девяносто секунд, но претензий у Арса не было.

Ну а еще бы они были!

Глеб ждал нас у храма.

– Почти все уже внутри, – шепнул он, когда мы входили. – Шевелитесь!

– Это все Керен! Соня редкостная!

– Ах ты… – Но меня перебили:

– Доброе утро, дети мои, – зычный голос священника непостижимым образом доносился со всех сторон. Глеб и Арс бодро пошли вперед, к центру храма. Я же нервно принюхалась. Даже с порога тянет ладаном… Сколько ж они там его использовали, а?

Арс потянул меня за руку, я попыталась вырваться, но держал он слишком крепко – ну не закатывать же сцену в храме?

Я старалась дышать ртом, но не получалось – мерзкий запах пропитал все вокруг. Начала кружиться голова, а перед глазами возникла кирпичная стена – это мои типичные «глюки» на ладан – вокруг меня появляются кирпичные стены, где четко виден каждый кирпичик – всегда так, еще с детства, когда папа пытался водить меня на некоторые службы.

Святой отец что-то говорил, но я не слышала, лишь ощутила, как резко загорелось лицо. Наконец его голос прорвался:

– Подходите ко мне по одному, дети мои. Я дам вам благословение.

Арс наконец обратил на меня внимание – как раз тогда, когда я стала падать, потому что ноги не держали. Через секунду я вдохнула чистый воздух, пропитанный ароматом сосен.

– Керен, что с тобой?

– У меня что-то вроде аллергии на ладан, – ответила я, отдышавшись. – И если б ты меня сразу послушал, а не тащил за собой, этого бы не случилось.

– Керен, ты ходячее несчастье! Но я просто поверить не могу – аллергия на ладан! Не удивлен, что ты некрещеная.

– Иди внутрь, а я тут посижу.

– Уверена?

– Да! Иди же!

Арс скрылся внутри. М-да. Весело. Я буду единственной девушкой-воином и единственной – не получившей благословения свыше. И что? Меня это беспокоит?

Не-а.

Ни капельки! Я не верю в богов, не верю в религии. Я верю в себя, свое оружие, и… в Арса. Теперь. Я уже упоминала, что в моей жизни резко сменились приоритеты.