Впрочем, они еще не встретились: пока я видел его, а он меня — нет. Это был довольно крупный человек, наверное мужчина (на голове его росли длинные волосы — явный признак очень молодой человеческой расы). Лицо — светлое, красивое — показалось мне добрым и умным. Одежда его была легкой, она не стесняла движений. Мне удалось превозмочь волнение, и я молча шагнул на середину дворика. Человек обернулся и посмотрел на меня — в его удивленном взгляде я прочитал и сильное смущение.

— Что ты здесь делаешь, мальчик? — спросил он громко.

О, как хорошо я понимаю сейчас его удивление!.. Он увидел существо, во всем подобное ему и в то же время совсем иное. Ростом я и впрямь напоминал тоненького стройного мальчишку. В этом, разумеется, не было ничего удивительного, но мне трудно себе представить, как он воспринял мое лицо — круглое, оранжево-желтое, без единого волоса на гладкой, как полированное дерево, голове.

— Я не мальчик! — ответил я так же громко. — Я взрослый человек… человек с другой планеты.

Отлично зная, что он не поймет моих слов, я все же надеялся, что он как-то воспримет мои мысли и трансформирует их в образы. Человек бросил на меня пристальный взгляд.

— Пожалуйста, повторите! — сказал он наконец тихо и серьезно.

Я медленно повторил ту же фразу. Когда человек меня понял, зрачки его расширились еще больше.

— Как это — с другой планеты? — спросил он недоуменно, — Как вы сюда попали?

Я облегченно вздохнул: очевидно, прямой телепатический контакт без какого-либо внешнего посредника был уже известен людям этой планеты.

— Не знаю, — сказал я, — поймете ли вы меня. — Я прилетел сюда не на космическом корабле, а преодолел пространство посредством его уничтожения… Может, вы что-нибудь знаете о достижении ноля пространства?

— Да, безусловно…

— И вы пользуетесь этим?

— Пока только в лабораторных условиях.

— Отлично! — воскликнул я взволнованно. — Это не так уж мало!

Человек не сводил с меня изумленных глаз. Как бы невероятно ни звучали мои слова, внешность моя полностью потверждала их правоту.

— А почему вы там стоите? — спросил человек. — Идите сюда, не боитесь.

Я доверчиво приблизился, все еще находясь в том веселом, опьяненном состоянии духа, в котором не давал себе отчета.

— Вы первый человек, которого я встретил на этой планете.

— Правда? В таком случае, я польщена…

— Вы женщина?! — удивленно спросил я.

— А вы что думали?

— О, прошу прощения, — сказал я сконфужено. — У нас мужчины и женщины очень похожи между собой… И все же не очень-то любезно с моей стороны допустить такую ошибку.

— У нас то же самое… Но вы, я полагаю, мужчина?

— Конечно, — ответил я. — Неужели вы могли допустить, что мы могли отправить в такую опасную прогулку женщину.

— Как вас зовут?

— Лен.

— Ну и ну! — сказала она и расхохоталась. А меня зовут Лена… Интересно, правда?

Она помолчала, глядя на меня своими красивыми, задумчивыми глазами, потом повторила вопрос:

— Где находится ваша планета?

— Трудно объяснить… Если у вас есть какой-нибудь звездный атлас…

— Есть, — сказала Лена. — Пойдемте.

Конечно, беседа наша текла медленно, с повторением слов и целых фраз, но все же мы понимали друг друга.

Лена повела меня в дом. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что их маленькие смешные домишки обставлены с большим вкусом, чем наши. Видеоэкран, занимающий всю стену, переливался необыкновенными металлическими бликами. В атласе, который дала мне Лена, нелегко было разобраться. Как и следовало ожидать, три центральные планеты нашей системы отсутствовали, но Дрия была — малюсенькая безымянная планета, обозначенная буквой какой-то их древней азбуки.

— Вот Дрия, — показал я. — А как вы называете свою планету?

— Земля.

Это было действительно интересно, потому что слово «Дрия» — тоже не собственное имя, оно означает название тверди, на поверхности которой в течение тысячелетии жили наши деды. Пока я объяснял это, мой взгляд упал на довольно знакомый предмет, висевший на стене.

Это был календарь, но я разобрался в их земном годе только после того, как Лена объяснила систему цифр. В сущности, она совсем как наша, только у нас каждая цифра до ста имеет свое обозначение. А нынешний их год показался мне вовсе незначительным — всего 2680-м.

— В сущности, это условное летоисчисление. — пояснила Лена. — То, что мы называем новой эрой. Но и это название условно. Настоящая новая эра началась у нас гораздо позднее, когда созрели условия для уничтожения общественных классов.

— Значит, и вы прошли через этот ужасный период? — усмехнулся я. — Период кровавых войн и революций?

— Да, он действительно ужасен, — кивнула она, посмотрев на меня как-то особенно внимательно. — Но мы не стыдимся его. Напротив, то и дело возвращаемся к нему, потому что он был полон героики.