Сводка была хорошей. Вот только... Он вызвал Баррогский стройотряд.

– Панков? Доброе утро. Говорит координатор. Что там у вас стряслось, Виктор?

– Между отрогом Хао-Ян и водоразделом пошли породы повышенной тугоплавкости. Геологи подкачали слегка.

– С них спрос особый.

– Плавление полотна замедлилось в полтора раза.

– И?..

– Войдем в график, когда пройдем водораздел.

– Прекрасно.
– Дубах улыбнулся.
– А пока люди должны добираться до Рудного воздухом? На гравитрах? Вибропланами? Энтокарами? Триста километров гравитром - это, наверное, очень хорошо? Как вы думаете?

– А где я возьму энергию? Скажите все это план-энергетику, - не выдержал Панков.

– Скажу. И энергия вам будет - спрашивайте! Спрашивайте все, что нужно. Но зато - давайте мне время. Ваша ТВП-трасса сэкономит каждому работающему в Рудном больше часа, Виктор. Больше часа!

– Мы не на Земле, координатор. И энергобаланс у нас пока что другой.

– Да, не на Земле. Там шесть миллиардов людей, а у нас - пятьсот миллионов. Но разве поэтому они должны пользоваться меньшим комфортом? Конкретно: что вам нужно, чтобы войти в график? Энергии у нас хватит, и не надо беречь ее там где речь идет о людях!

– Два "аргуса", комплект каналов Литтла и хотя бы три комбайна.

– Будут вам "аргусы", - пообещал Дубах.
– Но...

– Ладно, - сказал Панков, и Дубах почувствовал, что тот улыбается. Остальное наше дело.

"Аргусы" - атомные реакторы на гусеничном ходу - это дефицит. Их привозят с Лиды и с Марса, а на самой Ксении пока что производить их негде. И Дубах еще не знал, где он их достанет. Но в том, что достанет, не сомневался. Правда, ему предстоял пренеприятный разговор с план-энергетиком, но к этому они оба уже привыкли, и споры и препирательства их были скорее традицией, чем необходимостью. В том, что при всей своей прижимистости Захаров "аргусы" выделит, Дубах был уверен. А комбайны и каналы Литтла - это несложно, можно перебросить откуда-нибудь хоть с Терры например.

Он снова включил селектор.

– Весли, прошу вас, подготовьте мне быстренько цифры по пассажиропотоку к Рудному, - для Захарова. А то баррожцы застряли с ТВП-трассой и им нужна дополнительная энергия.

– Когда?

– Пары часов хватит?

Слышно было, как Тероян выразительно вздохнул.

– Вот и прекрасно, - сказал Дубах.
– Спасибо Весли.

Заверещал сигнал видеовызова. Дубах включил экран. Это был Ходокайнен из морского отдела.

– Тудор, в Лабиринте сел на риф контейнер...

Этого Дубах всегда боялся, - контейнеры с нефтью, буксируемые через Проливы... Дотянут они нефтепровод, наконец? На мгновенье перед Дубахом встала прекрасная в своей законченности картина. Он увидел расставленные через каждые триста метров трехногие опоры с катушками толкателей на вершинах и летящую сквозь них тяжеловесную нефтяную струю... Когда?! Впрочем, теперь уже...

– Сколько?
– теперь уже оставалась только робкая надежда на то, что контейнер малотоннажный.

– Десять тысяч.

Десять тысяч тонн нефти, пленкой, мономолекулярной пленкой покрывающие акваторию Проливов...

– Совет Геогигиены оповещен?

– Да. Химэскадрилья поднята...
– Ходокайнен взглянул на часы, - ...семь минут назад. Через шесть они будут над Проливами.

– Так, - сказал Дубах, чувствуя, что у него начинают болеть скулы. Что с бактериологами?

– Извещены.

Подведем итоги. Химэскадрилья прекратит расползание, локализует очаг, но и только. Дело за микрофауной, которая должна эту нефть уничтожить. Но ей нужно время, время...

– Кто руководит операцией в целом?

– Вазов.

Это хорошо. Значит, ничего не будет упущено.

– По окончании операции капитана буксира ко мне.

Ходокайнен кивнул. Ему было жалко капитана, но Дубах, наверное прав. Почему-то получается, что Дубах всегда прав...

2

О предстоящей поездке к Бихнеру он вспомнил только в три часа. Словно сработал в нем какой-то механизм, выудивший из памяти нужную карточку: ведь, казалось, забыл, напрочь забыл, но в последний момент вспомнил-таки. И ровно за тридцать секунд до того, как прозвучал контрольный сигнал Таймера.

...Бихнер позвонил вчера в конце дня.

– Добрый день, Тудор! Знаю вашу постоянную занятость, но все же хочу попросить вас завтра в четыре поприсутствовать при одном нашем эксперименте. Любопытном, я бы сказал, эксперименте. Надеюсь, вам тоже будет любопытно.

– Хорошо, - сказал Дубах. Непременно буду. Спасибо, Эзра.

Лаборатория Бихнера весь последний год терроризировала его. Они ежемесячно съедали годовой энергетический лимит, и Дубах сам не до конца понимал, каким образом ему удавалось получить от Захарова энергию для их ненасытной аппаратуры. Но похоже они добились чего-то стоящего - судя по тону Эзры и его непривычному лаконизму.