Шрифт:
– Это местечко чертовски подходит, чтобы напасть на кого-нибудь, – сказал Сандерс, защищая руками лицо от ломающихся прутьев.
– Для кого-то достаточно глупого, чтобы сделать такую попытку, – возразил Трис.
Сандерс внезапно ощутил приступ раздражения против несокрушимой веры Триса в собственную защищенность.
– Вы что, пуленепробиваемый?
– Никогда и не помышлял такого о себе. Но обо мне здесь ходит легенда. Многие здешние верят, что, если кто-нибудь нападет на меня, он не проживет и дня. Хороший миф, можно было бы его расклеить, как афиши.
Они добрались до вершины холма и подошли к деревянной ограде дома Триса. Собака, вполне оправившаяся от нападения, уже перескочила ограду и что-то обнюхивала на первой ступеньке крыльца.
– Завтра? – спросил Сандерс.
– Я буду рыться в бумагах целый день.
– Позвонить вам от Кевина?
– Как хотите. Или приходите, если испытываете любопытство и пожелаете увидеть, как захватывающе интересно копаться в пыльных бумагах в поисках инициалов. – Трис открыл калитку и ступил во двор. – Так или иначе, мы завтра поговорим.
Он пошел к передней двери дома.
Сандерс снял навесной замок с переднего колеса своего мопеда. Как и все мопеды, сдаваемые напрокат туристам, его машина не имела автоматического стартера, переключателя скоростей, и ее максимальная скорость не превышала двадцати миль в час. Он сел на сиденье, повернул на пол-оборота рукоятку газа и надавил на педали.
Мопед медленно сдвинулся с места; мотор чихнул дважды и завелся.
Тут он услышал оклик Триса:
– Эй!
Сандерс уменьшил газ и проехал на педалях по малому кругу обратно к калитке.
– Взгляните на это.
Трис что-то держал в руке. Это была бутылка из-под колы, в нее было вставлено белое перо.
– Что это такое?
– Чертова чепуха. Наверно, чтобы испугать меня, хотя, честно сказать, не представляю, как может подействовать их вуду на индейца-могиканина, прошедшего полный курс обучения в шотландской пресвитерианской школе. – Трис оглядел густой кустарник, окружающий его двор. – Но я порадую их: они заработали лишние баллы, даже просто пробравшись сюда.
Он покачал бутылку, затем со злостью подбросил ее высоко в воздух. Бутылка, вращаясь, ловила лучи света и разбивала их на сверкающие зеленые и желтые искры, а затем упала где-то за холмом.
Фонарь мопеда Сандерса давал слабый свет, его едва хватало, чтобы осветить люки на дороге Сент-Дэвидс. Он ехал медленно, скорее ощущая дорогу, чем видя ее. У основания невысокого холма дорога резко свернула вправо. Сандерс затормозил на спуске с холма, и к тому времени, когда он спустился, мопед двигался столь медленно, что даже шатался. Дорога пошла вверх. Он прибавил газу и помогал себе педалями, но не мог набрать необходимую скорость. Мопед наклонился. Сандерс слез с седла и начал толкать машину по холму вверх, помогая себе резкими подачами газа рукой.
Когда наконец дорога выровнялась, Сандерс остановился перевести дыхание. Он сел на седло и опустил голову. А когда снова взглянул вверх, то увидел черную тень, стоявшую как раз на границе зоны, освещенной его фонарем.
– Вы подумали о нашем предложении? – послышался голос.
Сандерс не знал, что ответить. Оглядевшись вокруг, он услышал только стрекот цикад, увидел только полную тьму.
– Мы... мы ничего не нашли.
– Вы думали о нашем предложении? – повторил голос.
– Да.
– И каково ваше решение?
Акцент был певучий, с Ямайки. Это был не Клоше.
– Ну... – Сандерс тянул с ответом. – Не то чтобы...
– Да или нет?
– У нас было мало времени. Я...
– Хорошо. Мы еще увидимся.
Тень нырнула в кусты. Послышалось шуршание листвы, и дорога опустела.
“Увидимся, черт побери, – подумал Сандерс. – Если они хотят что-то сделать со мной, почему не сделали этого сейчас?”
Затем его пронзила мысль: Гейл!
Глава 7
На Южной дороге он упал дважды. В первый раз – огибая угол: из-за отсутствия видимости больше чем на десять ярдов вперед он слишком резко, накренил мопед. Заднее колесо ударилось о гравий и затормозилось, и Сандерс приземлился на дорогу, ударившись локтем и коленом и содрав кожу. Второй раз он упал перед поворотом к “Апельсиновой роще”. Газ у него был выжат полностью, и он двигался быстро, но со столь слабым светом, что пропустил левый поворот на дороге. Он пошел прямо, пропарывая кустарник. Колючки и ветки хлестали его по лицу и цеплялись за одежду. Когда Сандерс выровнял мопед и вытолкнул его на дорогу, то был уже в бешенстве и почти в истерике. Он пытался успокоиться, объяснял себе, что, если что-то случилось с Гейл, он опоздал предотвратить несчастье, ведь прошло уже около часа после разговора с человеком на дороге. Но что, если она ранена и он может помочь? А вдруг она умерла?