– Так, а где же малютка наш Рональд?

– Малютка наш Рональд, полагаю, внизу, осматривает там все вместе с малюткой Дэвидом,- сказала Силия.

– Вот и прекрасно. Пойдем и скажем ему, что мы забастовали. Пошли, Роджер, прикроешь меня.

– Только не наседайте на Дэвида,- крикнула им вслед Силия.- Он, бедняга, и без того мучается, что это его вина, и положение у него незавидное.

– И правда не позавидуешь,- заметил Роджер Колину, когда оба вышли.Приходится молчаливо признавать при чужих, что у тебя жена идиотка. Чему уж тут завидовать!

– Ха! Почему он не задал этой женщине хорошую трепку? Ей это очень бы не повредило! Выдрал бы ее разик как следует!

– Я с удовольствием взял бы исполнение приговора на себя,сладострастно произнес Роджер, тоже мечтавший завалиться спать.

Рональд и Дэвид обнаружились в малой приемной. На вошедших они глядели вопросительно.

– Пока ничего,- сообщил Роджер.- Честно сказать, Рональд, я не думаю, что она вообще где-то здесь. Может, свернем поиски, а?

– Думаю, да. Теперь, Дэвид, я уверен, мы посмотрели везде.

– Хорошо,- Дэвид кивнул.- А можно от тебя позвонить перед уходом?

– Кому это, интересно, ты собрался звонить в такое время?

– В полицию.

– Будет вам, Стреттон,- вмешался Роджер. И улыбнулся: - Вряд ли это так необходимо, а?

– Вы не знаете мою жену, Шерингэм,- уныло проговорил Дэвид Стреттон.- В таком состоянии она просто за себя не отвечает. Я бы за нее не поручился.

– Вы хотите сказать, она может отправиться к Уэстерфордскому затону и изобразить, что утопилась?

– Судя по всему, она и в самом деле может утопиться.

– Тогда, бога ради, старина,- с жаром воскликнул Рональд,- не вмешивайся! Боже сохрани и пальцем шевельнуть - не помешай благому делу!

– Не буду,- согласился Дэвид Стреттон.- Но мне самому нужно прикрытие.

– Какое?

– А такое, что я позвоню в полицию и скажу, что пропала женщина, не отвечающая за свои действия. Стоит это сделать, а, Шерингэм?

– Стоит,- сказал Роджер.- Я, правда, ни на одно мгновение не допускал, что она может что-то такое сотворить, но предупредить полицию в любом случае не помешает; и если вы впоследствии расскажете жене, что вынуждены были сделать и почему, то немножко ее припугнете, в чем, если мне будет позволено заметить, она очень нуждается.

– Да,- отрывисто проговорил Дэвид.- Я думал об этом.

– Вот и хорошо,- Рональд кивнул.- Где телефон, ты сам знаешь.

Дэвид скрылся в малой приемной, а остальные слонялись по холлу и ждали.

– Надо будет налить бедняге стаканчик на ночь, да покрепче, прежде чем он угодит в пасть своей судьбы,- заметил Рональд.

– Ну да, десять к одному, что на этот раз он ее дома застанет. И надеюсь, что он поступит с ней по совести - как она того заслуживает. Да, кстати, миссис Уильямсон нашла трубку на столике на веранде. Кто-то ее там забыл. Вот, Рональд, не знаешь чья?

Тот посмотрел на трубку, прежде чем сунуть ее в карман.

– Знаю, как же. Это Фила Чалмерса трубочка.

* 4 *

– Ну что, еще разок по последней?- спросил Рональд, идя к бару.Надеюсь, возражений нет?

Возражений не последовало.

– Осберт, а стоит ли?- засомневалась миссис Уильямсон.

Мистер Уильямсон неодобрительно уставился на нее совиным взглядом.

– Ты что же, споить меня хочешь, Лилиан? Неужели не знаешь, что это самый верный путь напоить мужика, когда ему самому, может, не так уж и хочется, но стоит только намекнуть... Правильно я говорю, Шерингэм?

– Абсолютно,- подтвердил Роджер.

– А раз так, то мне двойную порцию,- заключил мистер Уильямсон.

* 5 *

Мистер Уильямсон чуть пошатнулся, ставя ногу на следующую ступеньку, которой не оказалось - он уже поднялся на крышу. Остальные доканчивали свои "последние", но мистера Уильямсона вдруг потянуло на свежий воздух. Воздух, свежий и в большом количестве, и много места, где можно идти, свободно покачиваясь - а это мистеру Уильямсону было в данный момент насущно необходимо.

И вот он стоял на крыше, прислонясь к двери спиной и с некоторым неудовольствием обозревая виселицу посередине. Фонарь, венчавший ее, давно погас, но виселица и три ее жутких обитателя четко рисовались на фоне неба, озаренного луной.

– Иди... отекая затея,- сурово прокомментировал мистер Уильямсон.Идиотская. Некоторым такие вещи не нравятся. Совсем не нравятся. А некоторым вообще смотреть противно на такую гадость. Гадость! Право слово! Иди... отство.

Он устремился к парапету на краю крыши, к тому самому месту, где этим вечером беседовали Роджер и Ина Стреттон. Парапет так и манил облокотиться на него. Облокотиться обо что-нибудь было теперь пределом мечтаний мистера Уильямсона. Ведь когда облокотишься, то стоять значительно удобнее.