Шрифт:
– Я?
– Почему мы должны были встретиться именно здесь? И в такое время?
– Ты предпочла бы, чтобы я зашел в твой номер – в тот самый, который ты занимаешь вместе с мужем другой женщины?
В последовавшем молчании он небрежно закурил самокрутку с наркотиком. Сделав две затяжки, он протянул ее Эйвери. Она оттолкнула его руку.
– Ты и представить себе не можешь, какой опасности ты подверг меня сегодня вечером.
Он прислонился к стеклу.
– Я весь внимание.
– Вэн! – В отчаянии она обхватила голову руками и стала тереть виски. – Это так трудно объяснить, тем более здесь.
Женщины на углу выкрикивали какие-то непристойности, а мужчина в кожаных брюках чистил ногти перочинным ножом.
– Я незаметно выскользнула из отеля. Если Тейт обнаружит, что меня нет…
– Он знает, что ты не его жена?
– Нет! И не должен знать!
– Как это?
– Сразу не объяснишь.
– Я не тороплюсь.
– Я тороплюсь! – крикнула она, хватая его за руку. – Вэн, ты не должен никому об этом рассказывать. От этого зависят жизни людей.
– Ага, Ратледж может так рассвирепеть, что убьет тебя.
– Я имею в виду жизнь Тейта. Это не игра, поверь мне. Слишком многое поставлено на карту. Когда я смогу тебе все объяснить, ты сам с этим согласишься. Но сейчас мне надо возвращаться назад.
– Ну и забавы у тебя, Эйвери. Когда ты на них решилась?
– В больнице. Меня приняли за Кэрол Ратледж. Они сделали мне пластическую операцию до того, как я могла все объяснить.
– А когда смогла, почему не объяснила?
В отчаянии она схватилась за единственную возможность.
– Спроси Айриша! – выпалила она,
– Айриша! – Он закашлялся от дыма. – Так этот сукин сын все знает?
– Совсем недавно. Мне надо было кому-то рассказать.
– Так вот почему он послал меня сюда. А я все не мог понять, с чего это мы освещаем кампанию Ратледжа, словно он член королевской фамилии или что-то в этом роде. Айриш просто хотел, чтобы я присмотрел за тобой.
– Наверное. Я не знала, что он так решил. Я была поражена, увидев тебя в Хьюстоне. Мне хватило того случая на ранчо, когда я открыла дверь и увидела тебя на пороге. Ты тогда меня узнал?
– В тот день, когда ты вышла из больницы, я заметил, что манеры миссис Ратледж очень похожи на твои. Она так же облизывает губы и встряхивает головой. После съемок на ранчо я был почти убежден, что это ты. Сегодня я окончательно удостоверился и решил дать тебе понять, что знаю твой маленький секрет.
– О Господи!
– Что такое?
Эйвери увидела, что к ним приближается полицейский.
– Ну, в чем дело? – раздраженно спросил брата Тейт.
Джек закрыл дверь своей комнаты и снял пиджак.
– Выпьешь?
– Нет, спасибо. Что случилось?
Когда они входили в отель, Джек взял брата за локоть и шепнул, что хочет поговорить с ним наедине.
– Прямо сейчас?
– Сейчас.
Тейт вовсе не собирался сегодня вечером проводить совещание с братом. Он хотел поговорить наедине только с собственной женой. С момента приезда в Саутфорк она вела себя как-то странно. До этого все было отлично.
За ужином она завела разговор о седовласом человеке – по-видимому, это был кто-то из ее прошлого, вдруг оказавшийся на банкете. Кто бы это ни был, скорее всего, она увиделась с ним, когда выходила в дамскую комнату, потому что оттуда вернулась бледная и потрясенная.
Остаток вечера она сидела как на иголках. Несколько раз он замечал, как она нервно покусывала нижнюю губу. Улыбалась она принужденно и натянуто. У него не было возможности выяснить, в чем дело. Он хотел заняться этим сейчас, немедленно.
Но ради поддержания мира внутри своего лагеря он решил сначала ублаготворить Джека. Когда они ждали лифт, он повернулся к Эйвери и сказал:
– Джек хочет, чтобы я зашел к нему на пять минут. – Он бросил на брата взгляд, который говорил: «Пять минут, не больше».
– Сейчас? – спросила она. – Тогда я подойду к администратору, попрошу у него брошюры и гостиничные сувениры для Мэнди. Я быстро. Буду ждать тебя в номере.
Она пошла назад. Тейт поднялся наверх с Джеком и Эдди. Эдди пожелал им спокойной ночи и направился к себе, оставив братьев вдвоем. Тейт в нетерпении смотрел, как Джек достает из кармана пиджака и протягивает ему бежевый конверт. На конверте стояло его имя. Тейт вскрыл конверт. Прочитав послание дважды, он из-под нахмуренных бровей взглянул на брата: