Иван (Андрею):

А ты сторожи на улице - не видать ли полиции.

(Андрей выходит.)

Антон:

 Где Сидор?

Маша Халатова:

Брат не пришел. Вчера вечером, возвращаясь домой, он заметил, что по пятам идет кто-то смахивающий на полицейского. Поэтому сегодня он решил пройти прямо на фабрику.

Павел:

Говорите потише. Матери нечего нас слушать. Я ей до сих пор ничего про эти дела не рассказывал. Она не так уж молода и вряд ли сумела бы нам помочь.

Антон:

Держи оригинал.

(Начинают работать. Один из них толстым платком занавешивает окно.)

Мать (в сторону):

Не по душе мне, что Павел якшается с этими людьми. Собьют они его столку. Еще втемяшат ему в голову что-нибудь неподобное да втравят во что-нибудь непригожее. Не стану я им готовить никакого чаю.

(Подходит к столу.)

Павел, я не смогу вам заварить чаю. Его совсем в обрез. Хорошего чаю не выйдет.

Павел:

Ну дай нам жиденького, мать.

Мать (вернулась на свое место):

Не дам я им чаю, небось тогда заметят, что я им совсем не рада. Вообще чего они тут уселись и шепчутся так, что я ничего расслышать не могу?

(Снова подходит к столу.)

Павел, нехорошо, если домохозяин заметит, что здесь так рано, в пять часов, собираются люди и что-то печатают! Ведь нам и без того нечем платить за квартиру.

Иван:

Поверьте нам, Пелагея Ниловна, что мы ни о чем так не беспокоимся, как именно о вашей квартирной плате. Если вникнуть поглубже, то мы именно об этом и хлопочем. Хотя бы на взгляд казалось иначе.

Мать:

Этого я не знаю.

(Возвращается на свое место.)

Антон:

 Твоя мать не слишком довольна, что мы здесь.

Иван:

 Ей трудно понять, что мы затем и возимся здесь, чтобы она могла купить чаю и заплатить за квартиру.

Мать:

Экие толстокожие! Все слова что горох об стену. Что они делают с Павлом? Попал он на фабрику и был радехонек, что получил место. Зарабатывал, правда, маловато, а в последний год и того меньше. Если у него еще урвут копейку, лучше мне совсем перестать есть. Ах, как беспокоит меня, когда он сидит над книжками и вечером, вместо того чтоб отдохнуть, бегает по собраниям, где людей только натравливают друг на друга! Этак нетрудно в два счета потерять место.

Маша (поет Власовой "Песню об исходе"):

ПЕСНЯ ОБ ИСХОДЕ

Если пищи ты лишен,

То кто тебе поможет?

Надо вывернуть страну,

Взять в руки вожжи,

Тогда придет к тебе обед,

Ты будешь гостем сам себе.

Коль для тебя работы нет,

Вставай - пора настала:

Пора перетряхнуть страну,

Дорваться до штурвала.

Так ты станешь, себе пособя,

Работодателем сам для себя.

Кто там глумится над тобой,

Будто ты чахлый и дряблый?

Не жди. Скликай слабых на бой,

Своди голодных в отряды.

Посмей тогда раздаться смех!

Вы будете сильнее всех!

Андрей (вбегает):

 Полиция!

Иван:

 Прячьте бумаги!

(Андрей, взяв из рук Павла гектограф, вывешивает его за окно. Антон садится на бумаги.)

Мать:

 Вот видишь, Павел! Дождались полиции. Павел, что ты делаешь? Что в этих бумагах?

Маша (ведет ее к окну и усаживает на диван):

 Сидите спокойно, матушка!

(Входят полицейский и пристав.)

Полицейский:

 Ни с места! Кто двинется - будет застрелен! Вот это мать его, ваше благородие, а это он самый!

Пристав:

 Павел Власов, я должен произвести у тебя обыск. Что за паскудное сборище здесь у тебя?

Полицейский: