Следующим сидит стройный пожилой человек, с чистым загорелым лицом и внимательными темными глазами, указывающими на то, что он не из расы янтарнокожих золотоволосых зеленоглазых ку тад. Возраст этого человека очевиден, но он держится прямо, а стройные свободно лежащие руки свидетельствуют о необычной для такого возраста силе и стремительности. Это учитель фехтования из Ганатола Лукор, чью дружбу я завоевал на улицах Занадара и от кого узнал множество секретов фехтовального искусства.

И последний человек за столом совета – я сам. Население присвоило мне высокое звание комора ку тад в благодарность за смелую попытку освободить Дарлуну из когтей Арколы, верховного вождя Черного Легиона. Перед этим узким кругом я изложил свой безумный план, который в случае удачи приведет к освобождению Дарлуны. Откровенно говоря, хотя они не меньше меня стремились освободить принцессу, мои товарищи вначале решили, что я утратил рассудок в горе из-за потери Дарлуны. Они сочувственно говорили, что только обезумевший человек может серьезно предлагать такой нелепый и опасный план.

Я вынужден был согласиться, что мой план на первый взгляд свидетельствует о крайнем отчаянии, если не о безумии. Но я просил их подумать, потому что считал, что при более внимательном рассмотрении обнаружатся некоторые шансы на успех.

Основное затруднение очень простое. Город-в-Облаках назван очень точно.

Занадарцы соорудили свою столицу-крепость на вершине высокой горы к северу от джунглей Великого Кумалы. Гранитная гора с такими крутыми и гладкими стенами, что подъем сколько-нибудь значительной армии невозможен. Я вообще считал, что подъем на эту гору за пределами человеческих возможностей. Ни один человек, ни тысяча не доберутся до вершины живыми. Крутые обрывистые стены уходят вниз, в глубокие пропасти, и на них нет ни карнизов, ни выступов, нет никакой опоры для рук и ног. Величайший альпинист отказался бы от попытки подняться на эту парящую вершину.

Именно эта неприступность и сделала Занадар неуязвимым для нападения. Из своего горного гнезда небесные пираты могли спускаться, нападая на торговый караван или беззащитный город, и ни один их враг не мог напасть на Занадар, потому что только небесные пираты владели тайной сооружения замечательных летающих орнитоптеров, и только в горе, на которой был сооружен их город, находились месторождения природного летучего газа этот газ под давлением накачивался в полые корпуса их небесных кораблей, давая им возможность летать.

Все эти факты хорошо известны и были немедленно признаны моими товарищами по безумному предприятию.

Затем я указал, что, считая свой высокогорный Занадар неуязвимым и неприступным, небесные пираты не уделяют должного внимания охране и наблюдению за прилегающими территориями. И если враг, в облике занадарцев, на занадарском корабле, попытается приземлиться в Облачном городе, он вряд ли встретит сопротивление или даже подозрение.

Мои товарищи вынуждены были согласиться с логикой этого предположения. Это весьма вероятно, хотя все-таки очень опасно.

– Но Джандар, – возразил мой друг Валкар, – что ты знаешь о летающих кораблях?

– Кое-что знаю, – спокойно ответил я. – Мы с Коджей были колесными рабами на занадарском флагманском корабле «Каджазелл» во время перелета с великих равнин в Занадар, мы пролетели над всеми джунглями Великого Кумалы. Я хорошо знаком с механизмом крыльев, а что касается навигации, то это тоже не представит серьезной трудности. В каюте капитана должны быть навигационные карты.

– Это верно, – серьезно заверил моих товарищей Коджа. – Но даже я вынужден признать, Джандар, что есть и другие проблемы у твоего замысла, кроме поддержания корабля в воздухе и управления им.

– Какие проблемы?

– Посадка, – ответил он. – Я хорошо помню способ посадки, мы наблюдали во время рабства; нам не удастся гладко посадить корабль, у нас нет опыта и подготовки небесных пиратов. Разве не покажется подозрительным, если мы посадим корабль неуклюже, по-любительски?

– Несомненно, – согласился я, – но в моем плане есть такие детали, которыми я еще не поделился. Я намерен сознательно слегка повредить корабль и при посадке сделать вид, что корабль серьезно поврежден. Так мы уничтожим подозрения от своей неуклюжей посадки.

Коджа задумался, его большие черные глаза оставались непроницаемыми. – В плане что-то есть, – сказал он наконец. – Легко будет отколоть куски балюстрады, палубных украшений и перил и создать видимость серьезных повреждений. Может сработать… Следующим заговорил старый учитель фехтования Лукор.

– Парень, сердце мое за тебя, и я в любом случае присоединюсь к тебе… Но тщательно ли ты все продумал? Когда летающие галеоны кружат перед посадкой, они подают сигналы: днем разноцветными флажками, ночью цветными огнями. Сообщают регистрационный номер, имя капитана и цель назначения. Ты не знаешь кода этих сигналов. А попытка сесть без них обязательно вызовет подозрения.

– Вероятно, – согласился я. – Однако выскажу предположение, что в каюте капитана мы найдем и коды. А если не найдем, сделаем вид, что повреждение корабля не дает возможность подавать сигналы – например, сорвем всю оснастку, чтобы некуда было вешать флажки, срубим часть носа, откуда сигналят фонарями. Что-нибудь подобное можно сделать.

Следующее возражение прозвучало из уст самого лорда Яррака.

– А как насчет внешности экипажа и твоей собственной? – спросил он. – Та нисколько не похож на занадарца.