— Незваный гость и убийца! — прошипел Виан, пристально глядя на вождя хафлингов.

— Убей его! — закричал Сач, облизывая губы длинным красным языком.

Головы разлетелись в стороны, чтобы приблизиться к царю с разных сторон, но тот, не раздумывая, сделал им знак держаться от него подальше.

Даже если бы Титхиан сразу не догадался, кто такой этот Нок, оружие, которое хафлинг держал в руках, заставило бы царя насторожиться. Это было копье из особой древесины, то самое волшебное копье, которое Нок на время передал Рикусу и которым гладиатор тяжело ранил царя Калака. Титхиан хорошо знал его волшебные свойства. Оно пробивало любые доспехи, а древко защищало обладателя копья от различных чар. Это означало, что Сач и Виан ничем помочь царю не смогут.

Переключив внимание на вождя хафлингов, Титхиан резко спросил:

— Как тебе удалось пройти мимо моей охраны? Ей дан приказ никого ко мне не пропускать без моего разрешения.

— Точно так же, как я прошел мимо этой женщины-воина, — ответил вождь, вытаскивая копье из тела блондинки. Мажордом упала на пол и больше не шевелилась. — Неужели ты и в самом деле веришь в то, что твоя охрана достаточно надежна, чтобы помешать Ноку пройти туда, куда он хочет?

— Конечно нет. Но я все-таки ожидал, что ты проявишь должное уважение к моему сану и не станешь их убивать, — ответил Титхиан. Хотя царь был оскорблен до глубины души тем, что вождь лесных людей осмелился расправиться с его охраной, его больше беспокоила та легкость и скрытность, с которой лесные хафлинги сумели проникнуть к нему. Все это наводило его на серьезные размышления и должно было стать поводом для последующего разбирательства. По-видимому, легенды, ходившие в Тире об их охотничьих достоинствах, полностью соответствовали действительности.

Так как Нок никак не отреагировал на замечание Титхиана, тот, нахмурившись, объявил:

— Я хочу, чтобы ты все-таки рассказал мне, зачем тебе понадобилось нарушать мой покой и вторгаться в мои личные апартаменты без всякого предупреждения.

— Есть одна женщина по имени Садира, — ответил Нок, бросив сердитый взгляд на царя. — Ты должен отдать ее мне.

— И почему же я должен сделать это? — возмутился царь.

Нок развернул свое волшебное копье и приставил его заостренным концом к груди Титхиана. Кончик копья легонько кольнул царя, и тонкая струйка крови потекла по животу Титхиана.

— Потому что я требую этого! — прошипел взбешенный вождь.

Титхиан поднял руку и осторожно отвел копье в сторону.

— Тебе следует научиться искусству дипломатии, — спокойно произнес царь, глядя прямо в глаза Ноку, взгляд которого излучал гнев и злобу. — Но если говорить об упомянутой тобой Садире, то в настоящее время она отправилась на поиски приключений и находится за пределами Тира. Я позволю тебе расправиться с этой женщиной, но только при условии, что ты сам сумеешь схватить ее.

— Я бы не поверил тебе, пообещай ты мне поймать ее, — произнес Нок, с отращением глядя на Титхиана. — Так где она?

Царь снисходительно улыбнулся:

— В пустыне. Охотнику твоей репутации не составит никакого труда отыскать ее по следам, — явно не скрывая насмешки, ответил царь.

— Эрстала нельзя беспокоить, — проговорил престарелый карлик, перегнувшись через невысокий парапет, обрамлявший верхнюю часть караульного помещения у ворот Кледа. — Забирайтесь снова на своих канков и возвращайтесь в Тир. Здесь вам делать нечего.

За исключением почтенного возраста время оставило заметные следы на его лице в виде десятков морщин, он ничем не отличался от других карликов, стоявших по обе стороны от него и составлявших стражу Кледа. Как и все карлики, он был невысок ростом, коренаст, с широкой грудью и хорошо развитым плечевым поясом. У него была темная кожа, лишенная какой-либо растительности, и грубые черты лица. По виду он был похож на небольшой валун. На его лысой голове был хорошо виден костяной гребень.

— Какое ты имеешь право говорить от имени Эрстала? — вступила в разговор Садира. Она положила обе руки на обсидиановый шар — набалдашник трости, которую привезла с собой.

— Я Лианиус, старейшина поселения Клед! — прокричал старец.

— Что значит «старейшина»? — недоуменно спросила Садира, посмотрев на Рикуса.

— Это основатель поселения, — ответил Рикус. Безволосый, мускулистый, он выглядел выше и стройнее карликов. И этому было объяснение. Рикус был мулом, то есть человеко-карликом. Благодаря такому необычному происхождению он унаследовал лучшие черты, характерные для представителей обеих рас.

Видя, что Лианиус продолжает молча смотреть на них сверху, Рикус продолжил:

— Старейшина выступает от имени поселения. Если он не хочет, чтобы мы встретились с Эрсталом, значит, мы не сможем этого сделать.

— Это нас никак не устраивает, — проговорил Агис, впервые вмешиваясь в разговор. Аристократ выглядел весьма привлекательным мужчиной, от него так и веяло здоровьем. У него были длинные черные волосы с редкими седыми прядями, густые брови, печальные карие глаза и квадратный подбородок, говоривший о твердости характера. — Я провел десять дней в пустыне вовсе не для того, чтобы получить от ворот поворот.