– Все в порядке, - сказал он шепотом, - мы с доктором только что вас осмотрели.

– Ерунда, - подтвердил Сачков, - мне сдается, ты здоровее, чем был.

– Я хочу знать...

– ...что нового?
– подхватил Колосков.
– Понятно. Из Владивостока привезли апельсины, кожура толстовата, однако справляемся. Погода тоже ничего, баллов на шесть. Что еще? Боцман лечит зубы... Во втором экипаже дамы повесили зеленые шторы. Ничего, подходяще...

– А маяк?

– Завтра сборная отряда против сборной порта, - сказал торопливо Сачков.

– Где "Чапаев"? Я видел огни.

– Все в порядке... Левый край пришлось заменить.

– Перестань... Я спрашиваю: что на маяке?

Сачков замолчал, а лейтенант сильно заинтересовался мундштуком трубки. Он долго ковырял его спичкой и разглядывал на свет, потом медленно ответил:

– Занятный сон... Вы простудились на охоте... Помните, перешли вброд реку? Вы и того... А вообще... спать надо, Олещук... Спать...

– Когда это было?

– Охота? Месяц назад.

Я молча полез под подушку и достал пуговицу, старую орленую пуговицу дяди Кости, обтянутую черным сукном.

Колосков посмотрел на нее и отвернулся. Море за окном было злое и синее. На дубках лежал снег.

– Вам это приснилось, - сказал он упрямо.

1938