Шрифт:
– Ваш совет недурен. Но гораздо легче дать его, чем последовать ему.
– Отчего?
– Как мне добраться до императора? Ведь у меня нет никакой протекции!
– Я подумаю об этом.
– Вы?
– Это вас удивляет? – спросила Луиза, улыбаясь.
– Нет, меня ничто не удивит с вашей стороны: я считаю вас настолько очаровательной, что уверен, вы добьетесь всего, чего бы ни захотели. Только я ничего не сделал, чтобы заслужить такое внимание с вашей стороны.
– Вы ничего не сделали? А разве вы не мой соотечественник? Разве вы не привезли мне письмо от моей дорогой Розы? Разве не вы доставили мне величайшее удовольствие, напомнив наш милый Париж?.. Надеюсь, я вас еще увижу.
– Приказывайте, я приду.
– Ну, когда?
– Если позволите, завтра.
– Хорошо, в тот же час, так как это наиболее свободное для меня время.
– Прекрасно, так до завтра.
Я расстался с Луизой, плененный ею и чувствуя, что уже не одинок в Петербурге, где она стала для меня ценной опорой. В дружбе женщины есть столько неизъяснимого очарования, что она невольно пробуждает в нас надежду.
Я пообедал против магазина Луизы у ресторатора по фамилии Талон, но не обнаружил ни малейшего желания заговорить с кем-либо из соотечественников, которых узнаешь всюду по громкому разговору и необычайной легкости, с какой они болтают о своих делах. Я был настолько поглощен своими мыслями, что если бы в эту минуту кто-нибудь подошел ко мне, он показался бы мне наглецом, желающим лишить меня части моих мечтаний.
Как и накануне, я нанял лодку с двумя гребцами и провел ночь на воде, наслаждаясь прелестной роговой музыкой и созерцая звезды в высоком небе.
Я вернулся домой в два часа, а в семь был уже на ногах. Желая поскорей закончить свое знакомство с местными достопримечательностями, чтобы потом всецело отдаться своим делам, я попросил лакея нанять для меня дрожки, в которых и отправился обозревать Петербург. Я побывал в Александро-Невской лавре, где видел раку Александра Невского с ее молящимися фигурами из массивного серебра почти в натуральную величину, заехал в Академию наук, где осмотрел замечательную коллекцию минералов, знаменитый Готторпский глобус, [15] подаренный датским королем Фридрихом IV Петру I, кости мамонта, современника всемирного потопа, найденные на Белом море путешественником Михаилом Адамсом. [16]
15
Готторпский глобус – знаменитый глобус диаметром более 3 метров был подарен Петру I шлезвигголштинским герцогом в знак благодарности за спасение города Тепинтена от шведов (1713). Глобус был создан голштинским мастером А. Бушем, сгорел в 1747 г., восстановлен в первозданном виде русским мастером Тирютиным. С 1901 г. находился в Пушкине (бывш. Царском Селе). В годы Великой Отечественной войны гитлеровцы увезли его в Любек, и только в 1948 г. этот уникальный экспонат вновь установлен в башне Кунсткамеры.
16
Адамс Михаил Фредерик (1780–1830) – профессор Московского университета. В 1806 г. у берегов Ледовитого океана близ устья Лены обнаружил целый скелет мамонта, ставший достопримечательностью музея Академии наук.
Все это было очень интересно, и все же я поминутно смотрел на часы, думая о времени, когда опять увижусь с Луизой.
Наконец, в четыре часа, я уже не мог более ждать. Я поехал на Невский, рассчитывая погулять там часок, до пяти. Но у Екатерининского канала мне пришлось остановиться, потому что улица была запружена огромной толпой. Такое скопление народа в Петербурге было редчайшим явлением. Поэтому я отпустил извозчика и пошел узнать, в чем дело. Оказалось, что вели в тюрьму какого-то преступника, схваченного самим Горголи, [17] петербургским полицеймейстером. Обстоятельства этого дела настолько интересны, что я хочу рассказать о них подробнее.
17
Горголи Иван Саввич (1770–1862) – обер-полицеймейстер Петербурга (1811–1821), сенатор (1825–1858).
Горголи был одним из красивейших мужчин столицы и отважнейших генералов русской армии. По прихоти судьбы некий крупный мошенник был похож на него как две капли воды. Пройдоха решил использовать это сходство: он надел генеральскую форму, серую шинель с большим воротником, какую носил Горголи, достал экипаж и лошадей, в точности похожих на экипаж градоначальника, одел кучера точно так же, как одевался кучер Горголи, и в таком виде явился к богатому купцу на Большую Миллионную улицу.
– Узнаете меня? – спросил он. – Я Горголи, петербургский полицеймейстер.
– Как же, узнаю, ваше превосходительство.
– Мне немедленно нужны двадцать пять тысяч рублей. Не хочу ехать домой, так как дорога каждая минута. Дайте мне, пожалуйста, эту сумму и пожалуйте завтра утром ко мне, чтобы получить ее.
– Ваше превосходительство, – сказал купец, весьма польщенный вниманием полицеймейстера, – быть может, вам угодно больше?
– Э… ну, хорошо, дайте тридцать тысяч.
– С удовольствием, ваше превосходительство.
– Мерси! Завтра в девять часов жду вас у себя.
Мошенник тут же садится в свой экипаж и уезжает галопом по направлению к Летнему саду.
На другой день в назначенный час купец является к Горголи, который встречает его со своей обычной предупредительностью и спрашивает, по какому он делу.
Этот вопрос ошеломил купца, который только тут заметил разницу во внешности полицеймейстера и того, кто был у него накануне.
– Ваше превосходительство, – говорит он полицеймейстеру, – помогите, меня обворовали!
И рассказывает об обмане, жертвой которого он стал. Полицеймейстер внимательно выслушивает его, приказывает подать экипаж и надевает свою серую шинель. Затем он велит купцу еще раз во всех подробностях повторить всю историю и лично отправляется ловить мошенника.
Прежде всего Горголи едет на Большую Миллионную улицу и спрашивает будочника:
– Вчера я проезжал здесь в третьем часу дня. Ты видел меня?
– Так точно, ваше превосходительство.
– А видел ты, куда я отправился дальше?
– К Троицкому мосту, ваше превосходительство.
– Хорошо.
Генерал направляется к Троицкому мосту. При въезде на мост он спрашивает у другого будочника:
– Вчера я был здесь в начале четвертого часа. Ты видел меня?
– Видел, ваше превосходительство.