Минут через двадцать к ресторану подъехал черный «Мерседес» с тонированными стеклами. Из машины вылезли трое ребят в черных куртках, коротко стриженные.

– Смотри, опять бандюки приехали, – обратилась я к Косте.

– Почему же сразу «бандюки», – сказал он. – Может, это нормальные ребята. Сейчас мода такая, все одинаково одеваются: что бандиты, что бизнесмены…

Я промолчала. Костя посмотрел на часы.

– О, мне пора позвонить. Я выйду, с твоего позволения, на крылечко, поговорю с ними минут десять-пятнадцать, не больше. Посидишь тут?

– Хорошо.

Костя положил на стол салфетку и пошел к выходу. Не знаю, как получилось, но женская интуиция подсказала мне: это не бизнесмены, есть какая-то связь между только что приехавшими ребятами и Костей.

Я встала и направилась в сторону туалета. Но что-то заставило меня свернуть к выходу и посмотреть на Костю. На меня тут же обратил внимание вахтер, сидевший у гардероба. Я приблизилась к зеркалу и стала поправлять волосы, а сама осторожно косилась на открытую дверь. Мне было хорошо видно: Костя стоял в окружении тех самых ребят, совершенно не походивших на бизнесменов.

Костя взял мобильный телефон и начал с кем-то разговаривать. Потом протянул руку и стал прощаться. Я быстро вернулась к нашему столику.

– Ну что у тебя случилось? – как ни в чем не бывало спросила я, когда Костя занял свое место напротив.

– Ничего особенного, кое-какие неприятности возникли.

– Что за люди к тебе приезжали?

Костя снова странно посмотрел на меня, определяя, видела ли я этих людей. По моему виду он понял: я раскусила его.

– В общем, это сотрудники моего бизнесмена. Это фирма, которая оказывает мне охранные услуги.

– «Крыша»?

– Что-то вроде этого.

– У тебя что-то случилось?

– Да, возникли проблемы.

– Тебе придется этим заняться?

– Пока не знаю… Может быть…

Дальше я понимала, что темнить и ходить около – просто потеря времени, и рассказала Косте про свои последние проблемы.

Меньшов вздохнул, словно пытаясь запастись воздухом, и начал свой рассказ:

– С депутатом Золовлевым я познакомился в гей-клубе год назад. У нас с ним сразу оформились деловые отношения. Он устроил меня своим внештатным помощником, платил зарплату, снял квартиру, а я должен в ответ выполнять, сами понимаете, что… В тот злополучный вечер я приехал к нему сам, без приглашения. Я хотел с ним поговорить, чтобы прекратить наши отношения. Золовлев приехал с работы с охраной. Когда он увидел меня, он сразу отпустил охрану и прислугу. Я начал с ним разговор, но Золовлев предложил перенести этот разговор в сауну. Одним словом, провести что-то вроде прощального свидания. Мы спустились вниз, где помещались сауна и бассейн, и расположились в креслах. Я хотел было начать разговор, как вдруг мы услышали шаги. Кто-то спускался к нам вниз. Я не знаю почему, но решил спрятаться в одно подсобное помещение, а Золовлев встал и пошел навстречу тем, кто спускался. Затем минут через десять я услышал шум и крик и увидел, как двое мужчин затащили Золовлева снова вниз. Они привязали его скотчем к креслу и стали на него надевать пакет, перекрывая ему воздух. Я понял, что они его пытают. Они хотели узнать у него номера счетов в банке и где у него тайник с наличкой. Я понял, что в секретном сейфе лежит пять лимонов баксов. Но Золовлев ничего не хотел говорить. Тогда один из них сделал ему укол. Золовлев вырубился. Они поднялись наверх. Я не выходил, думая, что они еще не ушли. А затем приехали охранники, которые вызвали милицию. Когда приехали оперативники, то меня сразу нашли. И я стал единственным подозреваемым по этому убийству, – закончил свой рассказ Меньшов.

– Хорошо, допустим, я тебе поверю. Но как нам доказать следствию или суду твою версию? Боюсь, никто в это не поверит, – сказал я.

– Я знаю этих людей и могу их назвать, если следствие мне создаст реально гарантированную защиту. Но эта защита должна быть настоящей, как в американских фильмах.

– Но мы не в Америке. А следователи могут не верить твоим словам. Они посчитают, что ты хочешь уйти от ответственности за совершенное преступление.

– Хорошо, есть видеозапись этого убийства, – полушепотом сказал Меньшов.

– Видеозапись? Ты правду говоришь?

– Дело в том, что Золовлев тайно вмонтировал камеру для записи своих утех и утех своих гостей, которых он приглашал иногда. Чтобы иметь на них компромат, он не доверял никому, даже своей личной охране. Поэтому видеокамеру и аппаратуру для записи монтировали посторонние техники, а охрана про это не знала.

– Ты все время подчеркиваешь, что охрана не знала, не видела. Почему?

– Потому, что убивали Золовлева начальник его личной охраны некий Сергей Петрович и его помощник бандит Володя.

– Сергей Петрович? Он сегодня со мной встречался и интересовался тобой, он говорил, что ведет самостоятельное независимое расследование.

– Значит, я правильно все сделал. У Сергея Петровича хорошие связи в органах. Он сам раньше там служил. А его Володя – уголовник, который несколько раз сидел в колониях. Теперь я понимаю, кто из них меня здесь заказал.

– В каком смысле? – спросил я.

– В прямом. Парень, который хотел меня ночью задушить, уже осужден за двойное убийство, и еще одно убийство в камере никак не повлияет на его наказание.

– Хорошо, я сделаю все возможное, чтобы обеспечить тебе безопасность, но для того чтобы нам все поверили, необходимо найти эту запись убийства.

– Я нарисую, где вмонтирована камера, давайте листок бумаги.

– Но как можно проникнуть в дом Золовлева? Он, наверное, охраняется.

– Я все напишу, там есть секретный ход. Только спасите меня.

– Я все сделаю, но нужна эта злополучная запись, – ответил я.

Костя выслушал меня внимательно и сказал: