– Откуда взялся этот музейный экспонат?

– А я – псионик? Я – знаю? Мне всю экипировку выдали в Департаменте…

Куртка линяла как пудель. Белочка чихнула, отмахиваясь от пуха:

– Это невозможно терпеть. Заклейте дырку чем-нибудь.

– Сначала отдайте мне пистолет.

– Это еще зачем?

– Любое дело лучше доверять специалисту. А вам, леди, на будущее совет – никогда не вынимайте оружие, если не решили твердо стрелять на поражение – себе дороже. У меня только что был повод убить вас. И повод, и куча возможностей.

Белочка скептически сморщила нос, и иллирианец поспешно добавил:

– Я не собирался пользоваться моментом. Давайте будем считать случившееся недоразумением.

– Где Септимус?

– Не знаю. Был со мной, потом мы поссорились. Вы его видели?

– В каком-то смысле. Он примчался как сумасшедший, прежде, чем мы успели что-то понять, завалил проход снаружи и исчез.

– Вы уверены – это был он?

Джу смерила Стрижа презрительным взглядом.

– Я сенс. Что касается эмоций людей – завал мне не помеха. Я видела его ментальный отпечаток.

– Джу, можно мне спросить кое-что?

– ?

– Что вы видите в таких случаях?

Сострадалистка свела прямые стрелы бровей.

– Это трудный вопрос… Свет, цвет, иногда – силуэты. Реже – слышу звуки. Все это зыбкое, текучее и одновременно, в каждую крошечную долю времени – четкое. Многим образам просто нет аналогии.

– Как вы видите меня?

Фигурально выражаясь, Стриж навострил уши, в ожидании ответа. Белочка ответила сразу, уверенно:

– Никак.

– А как именно – никак? Черное пятно что ли?

– Нет. Просто стена. Такая плотная, высокая, холодная стена. Непроницаемая. На самом деле я даже не вижу стены по-настоящему – просто знаю, что она есть. Это классика. Вы идеальный “нулевик”, между прочим, большая редкость.

Дезет постарался ничем не выдать удовлетворения.

– Скажите, Джу, а… наблюдая полковника вы не заметили кое-что… странное?

На этот раз сострадалистка всерьез задумалась.

– Его образ – плотный, стальной, черный и одновременно плохо виден – его как бы скрывает подсвеченный дым или туман. Он не такой, как вы, его можно рассмотреть, но толку от этого почти нет. Все заливает какая-то черная вода.

– Вам не приходило в голову, что его могут… прикрывать от “просмотра”?

Стриж едва не пожалел о собственной откровенности – сострадалистка вскинулась разъяренным зверьком.

– Что?!

– Нет-нет! Я не имел в виду никого из компании. Это может быть, например, компактное устройство, которое носят на теле, или что-то в подобном роде.

Джулия перебрала в памяти жемчужины, выловленные некогда из информационной пучины Парадуанской библиотеки.

– Нет, я в это не верю.

Стриж с сомнением покачал головой.

– А у меня нет вашего оптимизма… Но не будем спорить. Отдайте мне пистолет, Джу. А то чего доброго – вернется наш дорогой друг Септимус. Как вы думаете, он на этот раз ограничится устройством завалов?

– Вы сами ничем не лучше.

Стриж развел руками:

– Вы правы, леди, я только другое, иллирианское, издание того же самого. Но для вас я выгодно отличаюсь от Хиллориана – я никогда не пытался вас убить.

– Вы – подлец.

– Был бы совсем подлец – отобрал бы у вас ствол сейчас же, другим способом – без дебатов. А теперь выбирайте: или вы мне верите хотя бы на йоту, и тогда попробуем вместе найти выход, или – стреляйте. Давайте, убейте меня. Закройте глаза поплотнее, представьте себе воздушный шарик – и вперед.

Белочка попятилась, сжимая твердую ребристую рукоять. Пристрелить иллирианца – не самый плохой выход. Если он лжет. А если говорит правду? “Я не могу убить человека. Я не хочу видеть, как он упадет, перестанет двигаться, дышать. Это мое проклятье, мой дар мешает мне стрелять. И он знает про это. Он знает все, у него все просчитано наперед. И на каждую тонкую полуправду – полновесная ложь.” Джу почувствовала, как слезы досады наворачиваются на глаза. В носу защипало, горячие шустрые капли часто потекли на щеки. “Разум и Пространство – мне не от кого ждать ни помощи, ни совета. Дирк ушел. Проповедник чаще безумен, чем наоборот. Мюф, бедный мой, маленький, мертвый мой друг…”

– Решайтесь, леди…

– Оставьте меня в покое.

– Вы стреляете?

– Нет.

– Примите мои поздравления – вы оказались на высоте. Теперь отдайте мне пистолет… Вот так.

Стриж прибрал оружие и внимательно посмотрел на сострадалистку. Скулы каленусийки заострились, ореховые глаза подчеркнула тень. “Пространство, прости мне эти проклятые игры. Так надо. Надо найти Хиллориана и любой ценой узнать правду. Иначе мы все погибнем, сами на зная за что – эта девушка, и полусумасшедший старик, и я сам. Нас сдадут не глядя, как мелочь – мелкие, стертые монетки, которые даже не поднимают, уронив в грязь.” Дезет, не торопясь, подошел к Фалиану.