«Флорри — прекрасный помощник, — рассуждал Колфакс, — но ему необходимо противопоставить человека большой культуры и умственного превосходства, человека с качествами, перед которыми преклоняется мир».

Он хотел, чтобы эта культура и это умственное превосходство привлекли читателей к его журналам и книгам и, следовательно, способствовали увеличению их тиражей. Эти два человека будут дополнять друг друга и сдерживать. Таким образом, одна сторона дела не будет перевешивать другую. А управлять этой упряжкой должен он, Колфакс, тот, кто их обоих выбрал, чьи идеи они проводят в жизнь, с чьим мнением обязаны считаться. Весь торговый и финансовый мир должен знать, что без него они ничто. Что же касается Юджина и Уайта, то каждый из них считал, что другой будет играть второстепенную роль, а сам, он, подчиненный одному только Колфаксу, станет столпом и украшением фирмы. Юджин был убежден, что в предприятие Колфакса только тогда можно будет вдохнуть новую жизнь, когда на первое место в нем будут поставлены художественно-интеллектуальные задачи. Уайт же был убежден, что без здравого коммерческого руководства предприятию грозит крах и что на это и должен быть сделан упор. За деньги можно купить лучшие умы.

Колфакс представил Уайту своего нового помощника в то утро, когда последний явился, чтобы приступить к работе, так как во время предыдущих его посещений Уайт отсутствовал. Они внимательно посмотрели друг на друга, но ни тот, ни другой не торопились с окончательными выводами, так как оба были люди не глупые. Уайт показался Юджину занятным типом — долговязый, жилистый, держится вызывающе; в нем угадывался бывший уличный заправила, приобретший с годами внешнее подобие джентльмена, Юджин же произвел на Уайта впечатление нервного, утонченного человека, типичного представителя литературной и художественной богемы, обладающего, однако, необычайно гибким умом и энергией, редко встречающейся у людей этой категории. В нем чувствовалась немалая сила, но и некоторая неуравновешенность. Уайт не сомневался, что сможет в крайнем случае выжить его из концерна, — если не удастся сделать из него послушное орудие своей воли. Однако это будет нелегко — Витла пользуется поддержкой Колфакса, у него установившаяся репутация. Присутствие этого человека беспокоило Уайта. Он смотрел на него и думал: действительно ли Колфакс передаст в его руки управление литературным, художественным и рекламным отделами, или же он останется попросту заведующим отделом рекламы, в качестве какового явился сюда? Колфакс пригласил его пока только на эту должность.

— Вот рекомендую, Флорри, — сказал Колфакс, представляя Юджина. — Тот самый, о ком я вам говорил. Витла — мистер Уайт. Уайт — мистер Витла. Вам предстоит теперь работать вместе на благо нашего издательства. Ну, что вы скажете друг о друге?

Юджин уже раньше отметил грубоватую фамильярность, которой Колфакс явно бравировал. Этот человек, казалось, не имел ни малейшего понятия о необходимости придерживаться известных рамок в житейском обиходе.

— Нет, черт меня побери! — продолжал Колфакс, ударяя кулаком правой руки по ладони левой. — Если только я не ошибаюсь, наше дело теперь на мази. Давайте, Уайт, пройдемся по этажам и представим его.

Уайт важной поступью направился к двери.

— С удовольствием, — сказал он.

«С этим трудно будет иметь дело», — решил он про себя.

Колфакс чувствовал себя на седьмом небе, — ему были свойственны такие порывы; ведь, ухаживая за Юджином, он только упивался собственным величием. Он шел впереди, крупными шагами (несмотря на свой маленький рост), и это тоже свидетельствовало о хорошем расположении духа. Говорил он громко, давая всем понять, что он, Хайрем Колфакс, здесь и преисполнен сил, как и подобает хозяину такого огромного предприятия. В припадке раздражения или когда кто-нибудь ему перечил, он способен был впадать в безудержную ярость и визжать, как женщина, но Юджин еще не знал этого.

— Это только один из этажей, занятых типографией, — сказал Колфакс, распахивая дверь в помещение, наполненное оглушительным грохотом гигантских печатных машин. — Мальчик, где Додсон? Позови-ка Додсона! Скажи, чтоб шел сюда! Додсон — старший мастер нашей типографии, — добавил он, поворачиваясь к Юджину, когда работавший у машины ученик помчался искать своего начальника. — Я вам говорил, кажется, что у нас тридцать таких машин. Типография занимает еще четыре этажа.

— Да, говорили, — отозвался Юджин. — Действительно огромное предприятие. Я только теперь начинаю понимать, как безграничны возможности такого дела.

— Вот именно — безграничны! Все зависит от того, как у вас работает вот это, — и Колфакс постучал пальцем по лбу Юджина. — Если вы как следует справитесь со своим делом, а он со своим, — он повернулся к Уайту, — тогда возможностям этого издательства и в самом деле не будет границ. Поживем увидим!

К ним торопливым шагом подошел Додсон, хитрый и проницательный приспешник Уайта, и с любопытством оглядел Юджина.

— Додсон, это — мистер Витла, новый заведующий отделом рекламы. Он должен помочь нам покрывать те непроизводительные расходы, в которые вы меня тут вводите. Витла, это — мистер Додсон, заведующий типографией.

Юджин и Додсон пожали друг другу руки. Юджин решил, что разговаривает с какой-то мелкой сошкой, и не уделил этому человечку никакого внимания. Додсон обиделся в душе, но не подал и виду. Он был всецело предан Уайту и чувствовал себя под его крылышком в полной безопасности.

Затем они прошли в наборный цех, где целая армия наборщиков возилась у касс и линотипов. Здесь их подобострастно приветствовал маленький толстенький мастер в зеленом полосатом фартуке, сшитом точно из матрацного тика. Присутствие начальства явно нервировало его, и когда Юджин протянул ему руку, он спрятал свою за спину.

— Она у меня слишком грязная, — сказал он. — Разрешите считать, что вы ее пожали.

Снова объяснения и снова восторженные восклицания по поводу колоссальных масштабов дела.

Затем последовал отдел распространения, начальник которого, высокий смуглый мужчина, исподлобья оглядел Юджина, гадая про себя, какое место этот человек займет в деле и какую позицию надо будет занять по отношению к нему. Дома он говорил жене, что Уайт «повсюду тычет нос», и неизвестно, чем это кончится. До него доходили слухи, будто скоро явится новый человек, который возглавит сразу несколько отделов. Так уж не этот ли?