Маленький белый паучок.

Птицеводы наконец-то откланялись и, даже не взглянув на Тень, покинули комнату.

Король Тень заглянул в приемную и сразу же понял, кто будет следующим. В кабинет вошел шталмейстер, обошел кресло и, почтительно поклонившись, доложил:

— Ваше величество, его королевское высочество принц Джэркадон ждет, когда вы соблаговолите принять его.

Сквозь призмы, вставленные в подлокотники кресла, Король Тень увидел, как король в противоположном конце комнаты кивнул слуге. Об этих призмах король был осведомлен: именно он указал на них Тени. Наивным посетителям предоставлялось думать, что Тень со своего кресла не видит стоящих у королевского стола. На самом деле за ними все время следили и любое злоумышление было обречено на провал.

В кабинет вступил Джэркадон — изысканный зеленый с синим костюм, льняные кудри, синие глаза. Копия Оролрона в молодости. Он замешкался в дверях, скользнув безразличным взглядом по Тени — так смотрят на сторожевого пса или разводной мост. Но Король Тень заметил, что принц с трудом сдерживает возбуждение. Затем он обошел кресло и склонился перед отцом.

Джэркадон был законченным негодяем. Уже ребенком он проявлял дурные наклонности, а с возрастом становился все хуже. Оролрону как-то удавалось держать его в узде, но Виндаксу после вступления на престол не избежать неприятностей с братцем. Король Тень доверял младшему принцу еще меньше, чем королю, то есть не верил ни одному его слову, ни одному жесту.

Другое дело — королева Мэйала. Для женщины, занимающей столь высокое положение, она была чересчур хороша, полностью покорна воле мужа, но все же в ней оставалось что-то человеческое. При встрече она — единственная при дворе — никогда не забывала улыбнуться Тени. Да, не будь Мэйала королевой, барон Хондор мог бы полюбить ее и теперь искренне переживал, что она тает на глазах.

Виндакс был своеволен и часто вступал с отцом в яростные, но заведомо безнадежные споры. Впрочем, умом его Бог не обидел, а при желании наследник мог быть просто очарователен. Конечно, доверять ему тоже нельзя, как и никому из них, но, однако, в роли короля Виндакс более приемлем: Джэркадон вообще невозможный тип.

Король Тень устроился поудобнее и приготовился насладиться вспышкой королевского гнева: при дворе смаковали новую скандальную историю, а Джэркадон был главным виновником.

Но нет. Джэркадон проделал весь положенный ритуал со всеми поклонами и ужимками. Между отцом и сыном это выглядело почти насмешкой, почти дерзостью. Но так расшаркиваться полагалось лишь просителям, следовательно, принц явился по собственному почину. Любопытно! Оролрон серьезно относился к правилам этикета, он не прервал сына, только грозно нахмурил брови. Наконец Джэркадон подошел к столу.

— Что это на тебя нашло? — неприветливо спросил король, умышленно не приглашая принца сесть.

— Я пришел просить вас о милости, сир, — ответил Джэркадон. — Надеюсь, я все сделал правильно?

— У тебя три минуты.

Принц вопросительно глянул в сторону Тени.

— Он не слышит, — нетерпеливо прорычал король. — Что тебе нужно?

— Право первородства.

Король Тень вздрогнул. Уж не ослышался ли он? Наверное, так же отреагировал Оролрон, потому что последовала долгая пауза.

— Садись.

— Спасибо, отец.

Щенок всегда вел себя вызывающе, но сегодня его нахальство было просто возмутительно. Король смерил его своим знаменитым пронизывающим взглядом, но принц ничуть не смутился.

— Говори.

— Ну. — Джэркадон вальяжно откинулся на спинку стула. — Начнем с матушки, вернее, с ее странных попыток помешать поездке любимого сына в Найнэр-Фон. Она думала, что действует незаметно, но на самом деле ее испуг бросался в глаза. Однажды я соврал, будто вы изменили свое решение, и мамочка тут же постарела по крайней мере на две тысячи дней. И помолодела сразу на три, когда я признался, что лгал.

— Маленький ублюдок, — процедил король.

Принц хихикнул:

— Я-то не ублюдок, отец, а вот… Впрочем, продолжим. Вы послали в Найнэр-Фон курьера с вестью о готовившемся визите. Я решил потолковать с ним после возвращения. Казалось, времени прошло достаточно. Тогда я осмотрел орлиное гнездо и обнаружил там незнакомую птицу — на ее ноге был обруч с гербом Фона. Конечно, курьеру пришлось поменять орлов, отправляясь в обратный путь.

— Конечно, — согласился король.

— Я не мог найти всадника. Джиона Пэсло, если не ошибаюсь? Раз Виндакс якшается с простонародьем, мне тем более не зазорно. Но Джион бесследно исчез. Мне сказали, что бедолагу отправили в Холлинфар, по всем отзывам, весьма скучное место, пригодное лишь для овцеводства и тому подобных малоинтересных занятий.

— И все-таки ты его нашел.

— Да, нашел. Четвертая камера направо от пыточной комнаты.

Ни разу за пять тысяч дней никто не осмеливался так разговаривать с королем.