Другое, более серьезное предположение: быть может, все вампиры и оборотни — плод каких-то мутаций, происходящих периодически? Это уже гораздо более правдоподобно, тем более что и медицина такого развития событий не отрицает. Однако на самом деле нет ни одного научно доказанного факта появления на свет младенца-вампира или младенца-оборотня. Зато появлялось сколько угодно младенцев с чешуей — но мифы о „человеке-рыбе“ тем не менее распространены не так уж широко.

Все мимо цели. Я почувствовал, что зашел в тупик, и начал изучать свежую прессу, а это со мной случалось весьма нечасто. Спустя 15 минут я понял, что зашел в тупик совершенно правильно и изучение прессы тоже было исключительно разумным шагом. Потому что в самом низу второй страницы утренней газеты нашлась заметка, которая сразу же привлекла мое внимание.

Заметка называлась: „Путешественник во времени: 10 лет в тумане!“

Вчера в отделение полиции парижского района Монмартр обратился человек, который назвал себя Жаном Крийо. Полицейские обратили внимание на то, что человек был одет в весьма ветхий костюм, который буквально истлевал на нем. Проведенное расследование показало, что Жан Крийо пропал без вести более 10 лет тому назад в Дижоне. Парижские полицейские задержали странного гостя до выяснения обстоятельств и Отправили запрос своим дижонским коллегам. После того как из Дижона пришли данные на месье Крийо, сомнений больше не оставалось: перед ними — именно он. Последние сомнения развеяла сестра нашего героя, Элиз Крийо, прибывшая из Дижона для опознания своего брата.

Жан Крийо находится в достаточно плохом физическом состоянии, его организм крайне истощен, в связи с чем он помещен в Центральный госпиталь Парижа. На вопросы, где он провел эти 10 лет, месье Крийо ответить не может. Последнее, что он помнит, — это странный туман, в который он вошел, отправившись из дома к автобусной остановке. После этого у него сохранилось воспоминание только о долгом движении через туман. Вышел он из тумана, по его словам, уже на Монмартре 10 лет спустя.

Случай с месье Крийо весьма загадочен и необычен. Изначально не исключалось, что он находится под воздействием каких-то психотропных препаратов, но медицинская проверка не показала их присутствия в его крови. Мы будем продолжать информировать наших читателей обо всех обстоятельствах этого удивительного дела.

Прочитав это, я понял одно: мне нужно встретиться с Крийо. Я нутром чуял, что именно здесь находится если не вся разгадка целиком, то, по крайней мере, весьма важные ее элементы.

Как вы, думаю, понимаете, проникнуть в стены больницы оказалось делом нелегким. В первую очередь потому, что врачи запрещали Крийо разговаривать с кем бы то ни было. Он оказался слишком слаб и запросто мог умереть от перенапряжения. Врачи удивлялись, как он смог доковылять до полицейского участка. Лишь через 5 дней меня пустили к больному, строго-настрого наказав не утомлять его разговорами. Сестра Жана, Элиз — темноволосая женщина средних лет, присутствовала при нашей беседе.

— В тот день, а было это 4 апреля 1996 г., — начал свой рассказ Крийо, — я вышел из дома на работу, как всегда. Живу я в пригороде Дижона, там у нашей семьи старинный дом с большим садом. Так вот, выйдя утром из дома, я увидел, что в саду клубится какой-то странный туман…

— Почему туман показался вам странным?

— Дело в том, что дом наш стоит на пригорке, и тумана там отродясь не было. Я сначала даже подумал, что где-то поблизости прорвало трубу с горячей водой и над землей висит пар. Но, сделав несколько шагов, понял — это именно туман, белесый и холодный. В общем я удивился и даже немного испугался, но не будешь же звонить на работу и говорить, что ты остался дома из-за тумана. Ну я и пошел вперед. Сделал несколько шагов — и больше ничего не помню. Помню только, как шел по этому туману.

— А потом?

— А следующее мое воспоминание — уже тут, в Париже, неделю назад. Я оказался неподалеку от Сены на одной из улочек. Позади висели клочья тумана…

— Как вы там оказались?

— Не помню. Кажется, я выбегал из тумана. По-моему, я бежал изо всех сил, сердце отчаянно колотилось в груди…

Я понял, что дело безнадежное, но все-таки спросил еще раз:

— Вы совсем не помните ничего из того, что с вами произошло?

— Нет, совсем… хотя… в последнее время ко мне приходят странные воспоминания, в основном во снах. Какое-то багрово-красное солнце, постоянная усталость. Высокие темные фигуры странных людей, покрытых шерстью. Ощущение постоянного страха… Но я не уверен, что все это — не плод моего больного воображения.

Элиз сделала мне знак, что беседу пора заканчивать. Я поднялся, положил на столик свою визитку и сказал:

— Спасибо огромное, вы очень помогли мне. Я обязательно загляну к вам, когда вы немного окрепнете.

Перед уходом из больницы я нанес еще один визит — лечащему врачу Крийо. У него я надеялся узнать кое-какие интересующие меня подробности. Врач, благообразный мужчина с седой бородой, внимательно выслушал меня.

— Простите, доктор, я хотел бы узнать поподробнее о состоянии больного. Он ничего не помнит из того, что с ним произошло, но по состоянию его организма наверняка ведь можно что-то определить, — начал я беседу.

— Разумеется, вы правы. По общему состоянию и по имеющимся на теле повреждениям можно многое сказать…

— А что, есть и повреждения? — удивился я.

— Увы, есть, и в достаточном количестве. На ладонях — вы, наверное, не заметили — довольно крупные кровавые мозоли. Причем мозоли застаревшие, ясно, видно, что кожа рук давно находится под большой нагрузкой. Рентген Показал, что у пациента были сломаны примерно три года назад и не очень правильно срослись два ребра и левая нога. Поэтому при ходьбе он заметно хромает — но этого вы тоже заметить не могли, мы ведь не разрешаем ему вставать. Истощение организма серьезное, явно длительное, хотя до настоящей дистрофии, хвала господу, далеко. На запястьях какие-то следы, как от кандалов. На поверхности тела в нескольких местах довольно крупные шрамы, но внутренние органы не задеты, т. е. ранения не были проникающими…