Он повернулся к Пруиту и продолжал прерванный разговор, а охранник умолк в замешательстве – расстановка сил играла против него, и он считал, что это нечестно.

– Ты бы с ним не связывался, – посоветовал Пруит.

– Плевать! – Анджело улыбнулся. – У меня такие развлечения не часто. Меня сейчас все равно имеют как хотят. Так хоть нервы себе пощекочу.

– Как у вас там, в тюряге? – спросил Пруит.

– Не так уж плохо. Смотри, какие я себе мускулы накачал. К тому же теперь целиком перешел на махорку, – добавил он. – «Дюк» мне нравится даже больше, чем сигареты. Когда выйду, пригодится. Экономия.

– Значит, обращаются с вами ничего? Не бьют?

– Там, конечно, не пансион для благородных девиц. Но зато знаешь, что все это для твоего же блага. Верно я говорю, Шоколадка? – ухмыльнулся он.

Охранник ничего не ответил. Он пребывал в растерянности и молчал, уставившись в пустоту.

– Он не привык, чтобы с ним так обращались, – объяснил Анджело. – Честно говоря, я и сам к такому не привык.

– Я к тебе туда ходил. Сигареты хотел передать, пару блоков, – виновато сказал Пруит. – Меня не пропустили.

– Да, слышал, – жизнерадостно подтвердил Анджело. – Меня за это хотели в черный список внести. Только я и так уже в нем. Они решили, что я маменькин сынок, раз мне сигареты носят. Еле убедил их, что ничего подобного.

– А что с тобой дальше будет? Сколько тебе влепят, хоть знаешь?

– Откуда? Мне ни черта не говорят. Но суд будет скоро, а месяц я уже отсидел. Так что, если даже отдадут под «специальный» и получу по максимуму, останется трубить всего пять месяцев. Когда выйду, надо будет тоже закабалиться на весь тридцатник… Ты за меня не волнуйся. Все будет хорошо. Месяц я ведь уже отсидел. Мне его скостят… Те сорок долларов у тебя еще живы? – Не поворачивая головы, он скосил глаза на охранника у себя за спиной и взглядом предостерег Пруита.

– Не целиком. Часть я потратил.

– Я тебе как раз и хотел сказать. Эти деньги – твои. Ты сам их заработал, сам и трать. А насчет того, что ты мне должен, можешь не волноваться. – Он снова осторожно показал глазами на охранника. – Понял?

– Ладно.

– У нас все равно деньги отбирают. Так что ни о чем не думай и трать спокойно.

– Они мне для дела нужны. У меня есть план насчет Лорен.

– Она тебе в получку устроила веселый вечерок, да?

Пруит кивнул.

– Конечно, трать их. И не унывай, старичок.

– Ладно.

– Похоже, завертелось. Сейчас начнут вызывать.

Из двери кабинета в приемную вышел секретарь с длинным списком в руке. Он назвал чью-то фамилию. Солдат поднялся со стула и вслед за секретарем прошел в кабинет. Дверь долго оставалась закрытой, потом снова открылась, и секретарь выкрикнул: «Маджио!»

– Это я. – Анджело встал. – Я у них, по-моему, что-то вроде подсадной утки. Или, может, подопытный кролик? – Он прошел в дверь. Вернее, сначала туда прошел охранник с автоматом, потом Анджело, а потом второй охранник с автоматом; Дверь закрылась. Через несколько минут Маджио вышел из кабинета; вначале вышел охранник, за ним Маджио, затем второй охранник.

– Чем я не Дилинджер? – Анджело улыбнулся толпе в приемной. Это вызвало общий смех, хотя нервы у всех были натянуты.

– Маджио, лучше заткнись, – предупредил его Шоколадка. – Шагай!

Охранники через приемную провели Анджело в другую дверь, не в ту, которая выходила в коридор и была в левой стене, а в дверь еще одного кабинета. Напротив коридора дверей не было, только окна. Незарешеченные.

Солдат, чью фамилию назвали первой, вскоре тоже вышел. Секретарь проводил его в ту же комнату, куда увели Маджио, и захлопнул дверь. В приемную вошел один из «вэпэшников», которые ехали в кабинах грузовиков. Секретарь показал ему, чтобы он встал возле закрытой двери. Потом выкрикнул следующую фамилию. Солдат прошел за секретарем в кабинет.

– Старый прием, – нервно сказал кто-то. – По одному допрашивают. Индивидуальный подход.

Через несколько минут секретарь вышел из кабинета, заглянул в комнату напротив, и оттуда снова вывели Маджио.

– Я ж говорю, я подсадная утка! – ухмыльнулся Анджело. Это опять вызвало нервный смех, и напряжение слегка спало, потому что каждый невольно ставил себя на место маленького тощего итальянца и понимал, что в сравнении с этим макаронником его собственные дела не так уж плохи.

– Маджио, заткнись! – одернул его Шоколадка. – Иди.

Они прошли в кабинет. Очень скоро они вышли оттуда и вернулись в комнату, где были раньше. Затем секретарь вывел солдата из кабинета, проводил в комнату напротив и вызвал следующего. И так продолжалось, пока не был исчерпан весь список.

Когда Пруит услышал свою фамилию, он встал и, чувствуя, как у него слабеют колени, пошел следом за секретарем. В кабинете за столом сидел лейтенант-мулат в горчичной форме городской полиции. Сбоку от стола в глубоком деревянном кресле сидел Томми с недовольным, угрюмым и безучастным лицом. Первый лейтенант из Шафтерской части ВП сидел у стены. Оба розовощеких молодых человека из ФБР стояли в глубине комнаты, ненавязчиво дополняя собой мебель.