Конан посмотрел на Тамиру, и она кивнула.

– Мне объяснили, – ответил он. – Но сейчас мне уже пора идти.

– Храни тебя Виккана, киммериец, – сказал Элдран. Фюрдан и Харал тоже попрощались.

Конан вскочил на одну из лошадок.

– Тамира? – произнес он, протягивая руки.

Когда он поднимал и усаживал ее за собой, накидка распахнулась и открыла мягкие изгибы шелковистого тела, и ей пришлось прижаться к его спине, чтобы сохранить скромность.

– Поаккуратнее, – пожаловалась она.

Огромный киммериец лишь улыбнулся, затем обратился к остальным:

– Прощайте и выпейте за меня из чертова рога, если окажетесь в аду раньше меня.

Когда косматая лошадка отнесла их на некоторое расстояние от лагеря, Тамира сказала:

– Тебе не нужно за нее волноваться, Конан. Могу поспорить, что к концу года она не только заставит его освободить себя, но они еще и поженятся.

Конан лишь проворчал и посмотрел, не появились ли впереди между гор равнины.

– Жаль, что приходится возвращаться в Шадизар с пустыми руками.

Конан по-прежнему молчал.

– Наверняка рубины теперь у каких-нибудь горцев. – Тамира тяжело вздохнула. – Но пойми, я не держу на тебя за это зла. Я даже хотела бы видеть тебя после того, как мы вернемся в Шадизар. Может быть, мы можем встретиться в.

– Может быть. – Засунув руку в сумку у пояса, Конан вынул из нее два огромных рубина, принадлежавших Йондре. Они, казалось, светились алым огнем на его мозолистой ладони. – Может быть, я потрачу на тебя часть того, что выручу за это. – Тамира вскрикнула, и он, почувствовав, что она начала шарить в накидке, улыбнулся. – Ты действительно думала, что я не знаю о кармашке в собственной накидке? – спросил он. – Хотя меня и не воспитывали как вора, я кое-что умею делать пальцами.

Кулачок ударил его по плечу.

– Ты же сказал, что не будешь у нее красть, – крикнула хрупкая воровка.

– Я и не крал у нее, – ответил он спокойно. – Я украл их у тебя.

– Ты не хотел красть их у нее, потому что ты с ней спал, но ведь ты… ведь я… ведь мы…

– Но ведь ты сама сказала, что это не должно беспокоить настоящего вора, – сказал он, усмехнувшись.

– Попробуй только усни, – сказала грозно Тамира. – Попробуй только сомкнуть глаза. Ты слышишь меня, киммериец? Попомни мои слова. Ты думаешь, я позволю…

Конан снова спрятал рубины в сумку, затем передвинул ее на всякий случай так, чтобы воровке было труднее дотянуться. Может быть, его и не встретят с триумфальными почестями, как Тенерса, но и он возвратится в Шадизар с хорошим настроением. Рассмеявшись, он ударил пятками в бока лошади.