Граф раздумывал таким образом довольно долго, совершенно забыв о гостях, которым он еще не показывался. В это время перед ним появился старый лейтенант.

— Что вы, Мартин? — спросил его граф.

— Простите, что беспокою вас, капитан. ДиегоЛеон стоит в карауле при батарее на перешейке с восемью людьми и доложил мне, что какой-то всадник требует видеть вас по весьма важному делу.

— Что за всадник?

— Белый, хорошо одетый, на великолепной лошади.

— Гм! Больше он ничего не говорит?

— Простите, забыл. Он прибавил еще: «Скажите вашему командиру, что я один из тех людей, которых он встретил в ранчо Сан-Хосе».

Лицо графа при этом прояснилось.

— Ну, так впустите его, это друг.

Лейтенант удалился.

Оставшись один, граф вновь начал ходить из угла в угол.

— Чего хочет от меня этот человек? — бормотал он про себя. — Когда я в Ранчо предложил ему с товарищем ехать сюда вместе со мной, оба они отказались. Что же заставило их так быстро изменить свое решение? Впрочем, к чему ломать голову, — закончил граф свои размышления, услышав топот копыт по плитам перед главной дверью, — вот и он сам.

Немедленно вслед за этими словами вошел дон Луи, сопровождаемый лейтенантом, который по знаку графа тотчас же удалился.

— Какой счастливый случай, — приветливо начал граф, — доставляет мне честь видеть вас у себя, хотя я уже и надежду потерял на это?

Дон Луи сказал в ответ какую-то любезность и прибавил:

— Нет, не счастливый случай привел меня к вам. Бог судил мне, напротив, явиться сюда вестником надвигающегося несчастья!

При этих словах граф нахмурился.

— Что хотите вы сказать, сеньор? — с беспокойством спросил он. — Я не понимаю вас.

— Сейчас вы все поймете. Но будем говорить по-французски, если вам угодно, так мы лучше поймем друг друга, — продолжал дон Луи уже по-французски, тогда как до сих пор они говорили по-испански.

— Как! — в изумлении воскликнул граф. — Вы говорите по-французски?

— Да, граф, — отвечал дон Луи, — тем более, что я имею честь быть вашим соотечественником. Хотя я, — прибавил он со вздохом, — уже десять лет как покинул нашу родину, но мне всегда доставляет несказанное удовольствие поговорить на родном языке.

Выражение лица графа окончательно изменилось, когда он услышал эти слова.

— О! — проговорил он, глубоко растроганный. — Позвольте же пожать вашу руку. Два француза, встречающиеся в этих далеких краях, — братья. Забудем на минуту, где мы, и поговорим о Франции, нашем милом далеком отечестве, которое мы так любим.

— Ну что ж! — отвечал дон Луи со сдержанным волнением. — Я сам счастлив, когда хоть на минуту могу забыть окружающее и восстановить в своем воображении картины нашей родины. К несчастью, время не слишком подходит для этого. Вам грозит великая опасность, каждая минута, которую мы потеряем, может повлечь ужасную катастрофу.

— Вы заставляете меня почувствовать ужас, милостивый государь. В чем дело? О чем таком страшном хотите вы предупредить меня?

— Разве я не говорил вам, граф, что я вестник несчастья?

— Ну, так что же? Как бы ни были ужасны ваши вести, сами вы являетесь желанным гостем. В том положении, в каком находимся мы, разве можно ежеминутно ожидать чего-либо другого, кроме несчастья?

— Надеюсь, что мне удастся помочь вам предупредить это несчастье, которое, как хищная птица, парит над вами и уже готово обрушиться на вас.

— Заранее благодарю вас за ваш истинно братский поступок. Но теперь говорите, я слушаю вас. Что бы вы ни сказали, я готов ко всему.

Дон Луи, ни разу не упомянув о своей встрече с Тигреро, как было условленно, рассказал, что ему удалось услышать разговор между своим спутником и несколькими апачскими воинами, скрывавшимися в кустах близ асиенды, и узнать об их намерении в самом скором времени захватить асиенду врасплох.

— А теперь, граф, судите сами о том, насколько важны известия, переданные мною, примите меры, чтобы помешать намерениям индейцев.

— Благодарю вас еще раз, милостивый государь. Когда за несколько минут до вашего прибытия один из моих лейтенантов доложил мне об исчезновении проводника, то я сейчас же понял, что это был шпион. То, что вы сейчас сказали, подтвердило мои предположения. Как вы правильно говорите, нельзя терять ни минуты. Сейчас я приму все необходимые меры.

И приблизившись к столу, он ударил по нему несколько раз.

Вошел пеон.

— Позови старшего лейтенанта, — приказал граф.

Несколько минут спустя появился Мартин Леру.