Питер протиснулся сквозь толпу к крыльцу:

– Чем я могу помочь?

Саутворт сухо улыбнулся.

– Придется много ходить пешком, - полицейский, должно быть, заметил, как дернулась щека Питера.
– Леса простираются на тысячи акров. Если не знать здешних мест, легко заблудиться.

– Поиски с воздуха?

– Под густой листвой можно спрятать и слона. Мы отстаем от этого парня уже на одиннадцать часов. Едва ли он будет держаться полян и опушек.

– У меня машина, не понадобиться ли она вам?

– Возможно.
– Саутворт пытался решить одновременно несколько вопросов.
– Отвезете меня к "Причуде" Тьюзди?

– Куда хотите.

– Одну минуту, - он повернулся к мужчине с дробовиком двенадцатого калибра в руках.
– Нам обещают прислать людей из Ратленда. Лесов они не знают. Я намерен послать их на другую сторону горы. Этот парень может забраться на вершину и уйти по северному склону.

– Волоча за собой Линду?
– усомнился мужчина, названный Эдом.

– Возможно, он уговорил ее не артачиться.

– Или убил ее и бросил ее тело.

– Давай-ка не думать об этом. Если он хотел убить Линду, зачем тащить ее за собой пять миль?

Эд пожал плечами.

– Я дал Дэну Джексону свою машину, - продолжал Саутворт, - и послал его на север. Мы будем догонять этого парня, а они отрежут ему путь вниз.

Эд кивнул.

– Мистер Стайлз отвезет меня к Тьюзди. Если в лесу что-то не так, Тьюзди должен об этом знать. Если я сразу не вернусь, значит, я вышел на след. Ты остаешься за старшего.

Эд поглаживал дробовик:

– Мне бы тоже в дело.

– Вторую группу пошлем, когда начнет темнеть, - возразил Саутворт. Вот тогда-то нам понадобятся лучшие следопыты, - его слова пришлись Эду по душе.

– Поехали, мистер Стайлз, - полицейский повернулся к Питеру.

Они прошли к "ягуару". За несколько последних минут толпа поредела. Мужчины с ружьями, получив задание, разошлись, остались лишь старики да дети.

Саутворт, усевшись рядом с Питером, махнул рукой в сторону северной части города. Прямо перед ними громоздилась гора Барчестер, сочно-зеленая на фоне бездонного летнего неба.

– Что такое "Причуда" Тьюзди?
– Питер надел темные очки, защищая глаза от яркого солнца.

– Отель, который построил какой-то тип чуть ли не на вершине этой горы. В конце двадцатых годов, во времена бума. А потом разразилась депрессия. Отель, по существу, и не открылся. Стоял заброшенный, никто там не жил, с танцевальным залом, мраморными ваннами. А году в пятидесятом его купил Тьюзди Рул. Город с радостью уступил его чуть ли не даром, лишь бы отделаться от такой обузы. Примерно в миле отсюда влево уходит проселочная дорога. На нее и сворачивайте.

– У моей машины низкая посадка. Если там большие ухабы, нам не проехать.

– Дорога хорошая. Тьюзди следит за ней. Он часто ездит в город за продуктами. У него старенький "шевроле".

Питер нахмурился.

– Тьюзди Рул, вроде бы я слышал о нем.

– Творческая личность. Художник, писатель, скульптор, ботаник, говорят, даже изобретатель. И сумасброд. Сейчас ему под восемьдесят. Кажется, он прослыл знаменитостью в Париже после первой мировой войны. Подождите, пока доберемся до "Причуды". Увидите не меньше пятисот портретов одной женщины, Эмили. Была его натурщицей лет сорок назад и с тех пор живет с ним. Ей далеко за шестьдесят.

– Многообещающая перспектива, - улыбнулся Питер.
– Поворачивать здесь?

Тьюзди действительно следил за проселком, аккуратно обрубал ветви деревьев с обеих сторон, убирал крупные булыжники, засыпал рытвины.

– Далеко?
– Питер перешел на вторую передачу.

– Три мили, все время вверх.

Деревья выстроились вдоль проселка - кряжистые дубы, вязы, сосны, березы. По густому подлеску идти затруднительно, подумал Питер, особенно если тащить за собой упирающуюся женщину.

– Где-то здесь Майк Миллер и Молли Донахью увидели их, - заметил Саутворт.

– Почему этот юноша так долго ждал, прежде чем обратиться к вам? Питер не отрывал глаз от дороги.

– Отец Молли - человек старой закалки. Ребята, я о Молли и Майке, любят друг друга, но Пэт Донахью и слышать не хочет о свадьбе, пока Майк не сможет содержать семью. А молодым-то невтерпеж. Многие ли ждут официального оформления своих отношений?

– Пожалуй, что нет.

– Это грех и все такое, но их можно понять. Вот они и боялись рассказать мне о том, что видели, не хотели публично признаться, что встречаются в неположенное время.