— Потому что я не знаю, увижу ли я ее когда-нибудь. Вам придется признать, что если женщина уходит, оставляя кошелек с такой суммой, то у нее, очевидно, что-то не в порядке с памятью. Она даже забыла, что стреляла из револьвера. Посмотрим, что еще есть. Пудра, губная помада, полпачки сигарет, кошелечек для ключей. Знаете, что интересно, Делла. Когда-то он был наполнен ключами. Сейчас — только один. От ключей остались ясные следы на коже, из которой сделан кошелек. А сейчас только один ключ. Да здесь еще один кошелечек, почти заполненный ключами и…

Зазвенел телефон.

Делла сняла трубку:

— Подождите минутку. Кто звонит?

Она немного послушала, затем закрыла трубку рукой и, повернувшись к Мейсону, сказала:

— Это господин Хантли Баннер, адвокат. Говорит, что хотел бы переговорить с вами относительно дела Гастингс.

Взгляд Мейсона невольно перешел от кошелька к револьверу на столе. Немного поколебавшись, он кивнул Делле, снял трубку со своего аппарата и сказал:

— Да, господин Баннер. Говорит Мейсон.

В трубке послышалось:

— Я адвокат Гарвина С. Гастингса. Насколько я понимаю, вы представляете его жену в деле о разделе собственности.

— Могу я узнать, почему вы так решили? — спросил Мейсон.

— А разве это не так?

Засмеявшись, Мейсон ответил:

— На юридическом языке это, господин Баннер, называется попыткой увильнуть от ответа. Прежде чем ответить на ваш вопрос, я хотел бы знать, какие у вас есть основания заявлять, что я представляю госпожу Гастингс.

— Она сама сказала мне, что вы будете ее адвокатом.

— Могу я узнать, когда это было?

— Перед обедом.

— Вы разговаривали с ней?

— Она разговаривала с моим секретарем по телефону.

Мейсон осторожно заметил:

— Меня не было в офисе, когда сюда заходила госпожа Гастингс. Она не стала ждать. В настоящий момент у меня нет полномочий представлять госпожу Гастингс.

— Она, очевидно, вернется, чтобы повидаться с вами, господин Мейсон, — сказал Баннер. — Несомненно, что она выбрала именно вас в качестве своего адвоката. Поимейте в виду, что в деле о разделе имущества ее положение довольно непрочное. Вся собственность Гастингса записана на его имя. Однако в деле о разводе мой клиент выступает в духе сотрудничества настолько, насколько далеко можно идти в таких делах без столкновения интересов. Я думаю, вы понимаете, что я имею в виду.

Конечно, Гастингс не хотел бы оставлять ее без гроша в кармане, но мне кажется, что у нее уж слишком радужные идеи относительно раздела имущества. Было бы хорошо, если бы она с самого начала поняла, что ей не удастся обустроить свое гнездо за счет моего клиента.

— Есть ли какая-нибудь общая собственность?

— Не заслуживает даже упоминания. Конечно, мы с вами придем к соглашению. Фактически мы предлагаем ей очень щедрые условия.

— Может быть, вы введете меня в курс дела? — спросил Мейсон.

— Но не по телефону, — ответил Баннер.

— Где расположен ваш офис?

— В Грейфрайер-билдинг.

— Это всего лишь в полутора кварталах от меня, — сказал Мейсон. — Послушайте, Баннер. У вас найдется несколько минут. Если да, я подойду к вам. Мне хотелось бы выяснить некоторые детали, прежде чем я соглашусь представлять госпожу Гастингс.

— Буду рад вас видеть, если вы сейчас подойдете, — сказал Баннер.

— Через пять минут я буду у вас, — ответил Мейсон.

Мейсон повесил трубку и сказал Делле:

— Я ухожу к Баннеру. Постараюсь кое-что выяснить об этом деле. Если бы я начал расспрашивать его по телефону, у него возникли бы подозрения. Поэтому я решил навестить его. Мне кажется, он может сказать больше, чем намеревается.

Мейсон вышел из офиса, дошел до перекрестка, подождал зеленый сигнал, перешел улицу и через полквартала подошел к Грейфрайер-билдинг. Он изучил указатель расположения офисов. Контора Баннера находилась в комнате 438.

Здание представляло собой современное сооружение из стекла и стали. Бесшумно движущийся лифт через несколько секунд доставил Мейсона на нужный этаж, и он оказался перед дверью с табличкой «Хантли Л. Баннер — входите».

За столом, обращенным к входу, сидела молодая женщина, исполнявшая роль секретаря-стенографистки, сотрудника по приему посетителей и оператора телефонов. Она рассеянно улыбнулась Мейсону.

— Меня зовут Перри Мейсон. Я разговаривал с господином Баннером по телефону и…

— О, конечно! — воскликнула секретарь, мгновенно приходя в состояние человека, готового оказать помощь посетителю. — О, господин Мейсон!

Она отодвинула кресло, вышла из-за стола, улыбнулась через плечо.

— Пожалуйста, проходите.