– Сегодня мы тоже будем целый день верхом?

– Нет, миледи. Мы почти дома.

Эта новость ее взволновала. Она так заразительно улыбнулась, что, когда Куинлен посмотрел на других солдат, все как один сияли.

Бренна извинилась и отошла от него, завидев Коннора, направлявшегося к лошади через поляну. Она подбежала к мужу, обняла за шею, горячо поцеловала и только тогда вспомнила, что ей не положено проявлять свои чувства при посторонних. Но к. удивлению Бренны, он не остановил ее, не зарычал, а поцеловал в ответ.

Он сделал ей замечание, но, конечно, потом. Казалось, склонность постоянно за все выговаривать – врожденная черта характера мужа, и Бренна решила не обращать на нее внимания.

– Ты недисциплинированна, Бренна.

Он поднял ее на свою лошадь, вскочил и сел сзади, устроив ее у себя на коленях.

– Ну что, ты и дальше будешь спорить со мной?

– Сегодня слишком хороший день, чтобы его портить. Я не менее дисциплинированна, чем ты.

– Я пока не заметил. Перестань крутиться, прислонись ко мне спиной.

– Это у меня шнурок скрутился.

Она вынула медальон, расправила шнур и снова опустила деревянный кружок под рубашку.

– Бог ты мой, что это такое?

– А ты только заметил? – Нет, но я только сейчас решил спросить.

– Подарок отца. На нем выгравирован рисунок, мой знак. Если я окажусь в беде, мне надо послать его кому-то из сестер или братьев, и они тут же придут на помощь. У нас у всех такие.

– Выбрось.

Бренна едва не задохнулась от возмущения, а жеребец чуть не сбился с ноги. Он закинул голову и недовольно заржал.

Она потянулась вниз и похлопала животное по шее, успокаивая его.

– Ни за что. Наоборот, я хочу сделать и тебе такой же.

– Нет, ты этого не сделаешь.

– Но это традиция.

– Это оскорбление для меня, жена.

– Мы еще обсудим это дома.

– Мы обсудим это сейчас.

Бренна не стала с ним спорить. Он ошибается, решила она про себя. Он должен выслушать ее и подчиниться традиции, даже если ей придется твердить об этом целую неделю.

– А чего мы ждем?

Коннор догадался, что она специально поменяла тему разговора, но он не возражал, желая прекратить спор. Сегодня ему хотелось, чтобы жена пребывала в полном согласии с ним. Ей предстоит встреча с Кинкейдом, а это сулит ей настоящее испытание. Брат умел наводить страх на всех без исключения, и это была одна из причин, почему Коннор обожал его.

– Оуэн пошел к ручью собрать оставленные вещи.

– Очень разумно с его стороны, – ответила она. – Мужчины всегда разбрасывают их где попало.

Коннор подумал, что Бренна шутит, и ждал, когда она рассмеется. Но она не рассмеялась, и тогда он понял, что она говорит абсолютно искренне, и не стал объяснять, что на самом деле это ее собственные вещи. Через минуту вернулся Оуэн. Он положил вещи госпожи в ее дорожный мешок и привязал к лошади Эдена, однако она ничего не заметила. Коннор нисколько этому не удивился. Ему казалось, что жена все это время пребывает как в тумане.

Он снова вспомнил об Алеке Кинкейде.

– Сегодня ты встретишься с моим братом. Ничего плохого он тебе не сделает.

Она обдумала его замечание и отозвалась:

– А я нисколько и не беспокоюсь.

– Забеспокоишься, когда увидишь. Тебе лучше заранее взять себя в руки, ты хвалилась, что умеешь это делать. А то еще расплачешься, упадешь в обморок и опозоришь меня.

Бренна возвела глаза к небу.

– Я думаю, он понравится мне, ведь он твой брат. Я помню, что обязана ладить с членами твоей семьи. Я его не испугаюсь.

– Испугаешься. Он не такой приятный человек, как я. Бренна расхохоталась.

Он не обратил на это внимания, так как был поглощен раздумьями о предстоящей встрече и о том, как ему вести себя, объясняя свои поступки человеку, управлявшему Горной Шотландией.

В молчании прошел час, прежде чем Бренна заговорила:

– Коннор!

– Что?

– А ты видел, чтобы я плакала или падала в обморок?

– Нет.

– Тогда объясни, пожалуйста, почему ты так оскорбляешь меня. Мне очень интересно услышать.

Коннор ничего не ответил.