Все ядра были крупного калибра. Били из шестнадцатифунтового орудия.

– - В вас целятся, командир, -- закричали пушкари.

И они потушили факел. Говэн неторопливо нагнулся и поднял с земли шляпу. Пушкари не ошиблись -- в Говэна кто-то целился, в него целился Лантенак.

Маркиз только что подъехал к рынку с противоположной стороны.

Иманус бросился к нему.

– - Ваша светлость, на нас напали.

– - Кто?

– - Не знаю.

– - Дорога на Динан свободна?

– - По-моему, свободна.

– - Пора начинать отступление.

– - Уже началось. Многие бежали.

– - Я сказал -- отступление, а не бегство. Почему у вас бездействует артиллерия?

– - Мы тут сначала голову потеряли, да и офицеров не было.

– - Я сам пойду на батарею.

– - Ваша светлость, я отправил на Фужер все, что можно: ненужный груз, женщин, все лишнее. А как прикажете поступить с тремя пленными детишками?

– - С теми?

– - Да.

– - Они наши заложники. Отправьте их в Тург.

Отдав распоряжения, маркиз зашагал к баррикаде. С появлением командира все преобразилось. Баррикада была не приспособлена для артиллерийского огня, там могло поместиться только две пушки; маркиз велел поставить рядом два шестнадцатифунтовых орудия, для которых тут же устроили амбразуру. Маркиз пригнулся к пушке, стараясь разглядеть вражескую батарею, и вдруг заметил Говэна.

– - Это он!
– - воскликнул маркиз.

И, не торопясь, он взял банник, сам забил снаряд, навел пушку и выстрелил.

Трижды целился он в Говэна и все три раза промахнулся. Последним выстрелом ему удалось сбить с Говэна шляпу.

– - Какая досада, -- буркнул он.
– - Возьми я чуть ниже, ему снесло бы голову.

Вдруг факел на вражеской батарее потух, и маркиз уже не мог ничего разглядеть в сгустившемся мраке.

– - Ну, погоди!
– - проворчал он.

И, обернувшись к своим пушкарям-крестьянам, скомандовал:

– - Картечь!

Говэн в свою очередь тоже был озабочен. Положение осложнилось. Бой вступил в новую стадию. Теперь баррикада бьет из орудий. Кто знает, не перейдет ли враг от обороны к наступлению? Против него, за вычетом убитых и бежавших с поля битвы, было не меньше пяти тысяч человек, а в его распоряжении осталось всего тысяча двести солдат. Что станется с республиканцами, если враг заметит, как ничтожно их число? Тогда роли могут перемениться. Из атакующего республиканский отряд превратится в атакуемого. Если вандейцы предпримут вылазку, тогда всему конец.

Что же делать? Нечего и думать штурмовать баррикаду в лоб; идти на приступ было химерой -- тысяча двести человек не могут выбить из укрепления пять тысяч. Штурм -- бессмыслица, промедление -- гибель. Необходимо принять решение. Но какое?

Говэн был уроженцем Бретани и не раз заглядывал в Доль. Он знал, что к старому рынку, где засели вандейцы, примыкает целый лабиринт узеньких кривых уличек.

Он обернулся к своему помощнику, доблестному капитану Гешану, который впоследствии прославился тем, что очистил от мятежников Консизский лес, где родился Жан Шуан, преградил вандейцам дорогу к Шэнскому озеру и тем самым спас от падения Бурнеф.

– - Гешан, передаю вам командование боем, -- сказал он.
– - Ведите все время огонь. Разбейте баррикаду пушечными выстрелами, отвлеките всю эту банду.

– - Понимаю, -- ответил Гешан.

– - Весь отряд собрать, ружья зарядить, подготовиться к атаке.

И, пригнувшись к уху Гешана, он шепнул ему несколько слов.

– - Решено, -- ответил Гешан.

Говэн продолжал:

– - Все наши барабанщики живы?

– - Все.

– - У нас их девять человек. Оставьте себе двоих, а семеро пойдут со мной.

Семеро барабанщиков молча подошли и выстроились перед Говэном.

Тогда Говэн прокричал громовым голосом:

– - Батальон Красный Колпак, за мной!

Одиннадцать человек под началом сержанта выступили из рядов.

– - Я вызывал весь батальон, -- сказал Говэн.

– - Батальон в полном составе, -- ответил сержант.

– - Как! Вас всего двенадцать человек?

– - Осталось двенадцать.

– - Пусть будет так, -- сказал Говэн.

Сержант, выступивший вперед, был славный и храбрый вояка Радуб, тот самый Радуб, который от имени батальона усыновил троих ребятишек, найденных в Содрейском лесу.

Добрая половина батальона, если читатель помнит, была перебита на ферме "Соломинка", но Радуб по счастливой случайности уцелел.

Неподалеку стояла телега с фуражом. Говэн указал на нее сержанту.

– - Пусть ваши люди наделают соломенных жгутов, велите обмотать ружья, чтобы ни одно не звякнуло на ходу.

Через минуту приказ был выполнен в полном молчании и в полной темноте.

– - Готово, -- доложил сержант.

– - Солдаты, сапоги снять, -- скомандовал Говэн.

– - Нет у нас сапог, -- ответил сержант.