Глаза мистера Стоуна, светившиеся печалью, казалось, старались разглядеть что-то за стеной тумана.

– Мне думается, она приходила ко мне, - сказал он.
– Я даже как будто помню, что она плакала. Добры ли вы к ней?

– Я старался.

Лицо мистера Стоуна вдруг покраснело.

– У вас нет детей, - проговорил ом с болезненным усилием.
– Вы живете как супруги?

Хилери отрицательно покачал головой.

– Вы чужие друг другу?

Хилери наклонил голову. Последовало долгое молчание. Мистер Стоун перевел взгляд на окно.

– Без любви не может быть жизни, - проговорил он наконец и опять посмотрел на Хилери.

– Она любит другого?

И снова Хилери покачал головой. Когда мистер Стоун заговорил, было ясно, что он говорит про себя:

– Не знаю, почему, но я рад этому. Вы любите другую?

При этом вопросе брови Хилери сдвинулись.

– Что вы называете любовью?

Мистер Стоун не ответил. Он, очевидно, был погружен в глубокие размышления. Губы его начали шевелиться:

– Любовью я называю забвение самого себя. Часто бывают союзы, в которых только проявляются инстинкты пола или сосредоточенность на самом себе...

– Это верно, - прошептал Хилери.

Мистер Стоун поднял голову - лицо у него было напряженное, растерянное.

– Мы обсуждаем! что-то?

– Я говорил о том, что для вашей дочери будет лучше, если я временно уеду.

– Да, вы чужие друг другу, - сказал мистер Стоун.

– У меня есть на совести одно дело, о котором я должен рассказать вам до того, как уехать. А потом решайте сами, сэр. Та молодая девушка, которая приходит к вам работать, больше уже не живет там, где жила прежде.

– На той улице...
– начал было мистер Стоун.

Хилери быстро продолжал:

– Она была вынуждена переехать, потому что муж той женщины, у которой она снимала комнату, увлекся ею. Он сидел в тюрьме и завтра выходит на свободу. Если девушка будет продолжать ходить сюда, он, конечно, сможет ее разыскать. Боюсь, что он опять начнет ее преследовать. Вы меня поняли, сэр?

– Нет, - ответил мистер Стоун.

– Этот человек, - терпеливо разъяснил Хилери, - жалкое, грубое существо, он был ранен в голову и не вполне отвечает за свои поступки. Он может обидеть девушку.

– Как обидеть?

– Он уже поранил штыком свою жену.

– Я поговорю с ним.

Хилери улыбнулся.

– Боюсь, что слова тут едва ли помогут. Она должна скрыться.

Воцарилось молчание.

– Моя книга!
– проговорил мистер Стоун.

Хилери словно что ударило, когда он увидел, как вдруг побелело лицо старика. "Надо, чтобы он проявил силу воли, - подумал он.
– Когда я уеду, она все равно сюда больше не придет".

Но он просто не мог видеть трагические глаза мистера Стоуна и, коснувшись его рукава, сказал:

– Быть может, сэр, она согласится на риск, если вы попросите.

Мистер Стоун не ответил, и Хилери, не зная, что еще сказать, отошел к окну. В негустой тени, где не было ни слишком тепло, ни слишком холодно, дремала Миранда, положив мордочку на лапы и слегка оскалив белые зубы.

Снова раздался голос мистера Стоуна:

– Вы правы: я не могу просить ее, чтобы она так рисковала!

– Вот она идет по саду, - сказал Хилери хрипло.
– Позвать ее?

– Да.

Хилери знаком предложил девушке зайти.

Она вошла, неся в руке крохотный букетик ландышей. При виде мистера Стоуна лицо у нее погасло; она стояла молча, подняв букетик к груди. Поразителен был этот переход от трепещущей надежды к мрачному унынию. На щеках у нее вспыхнули красные пятна. Она перевела взгляд с мистера Стоуна на Хилери и снова на мистера Стоуна. Оба они смотрели на нее, не отрываясь. Все трое молчали. Грудь маленькой натурщицы начала тяжело вздыматься, словно после быстрого бега.

– Смотрите, мистер Стоун, что я вам принесла, - сказала она чуть слышно и протянула ему букетик ландышей. Но мистер Стоун не шевельнулся.
– Они вам разве не нравятся?

Глаза мистера Стоуна по-прежнему были прикованы к ее лицу.

Хилери не вынес этого напряжения.

– Ну как, сэр, вы сами ей скажете или мне сказать?

Мистер Стоун заговорил:

– Я постараюсь дописать книгу без вашей помощи. Вы не должны подвергаться риску. Я не могу допустить этого.

Маленькая натурщица водила глазами из стороны в сторону.

– Но мне нравится писать, когда вы диктуете, - сказала она.

– Этот человек может вас обидеть, - сказал мистер Стоун.