И через десять-двадцать или тридцать поколений колонисты сделали бы вторую оболочку над планетой, и Маг окончательно перешла бы в разряд полуискусственных тел. Но солнце остывало.

Солнце гасло, и Всесовет предложил эвакуацию. Были отменены рейсы кораблей в иные секторы. Но, снимая с трасс корабль за кораблем и посылая их на Маг, Всесовет продумывал и иные предложения. Их поступило два.

Проектом номер один был срыв Маг с орбиты и крейсирование ее в другую солнечную систему. Проект номер два был практичнее. Предлагалось, разогнав массу Н до субсветовой скорости, вбить ее в центр солнца, возбудить его активность взрывом этой массы.

Это предлагал Эрик Сельгин - энергетик Мага. Проект был одобрен, но энергии требовалось больше наличного запаса планеты.

А если неудача?

Этот проект назвали Проектом Великого Риска. И в истории планеты вдруг появились рыжий Эрик, Вивиан Отис, и сплелись их судьбы в прихотливое кружево легенды.

А третьим лишним стал роскошный Дром.

Беспокойные дни. Я крестил планету своими маршрутами, я бродил в шахтах, бывал на заброшенных заводах. Был в горах, был всюду.

Эрик?.. Обычный пресноватый человек, пожалуй, слишком суровый к себе. С детства он любил Вивиан, и только.

Дром?.. Эффектный, говорливый, блестящий. Ум, энергия! (И его любила Вивиан.) Гришка Отис?.. Так, тень Дрома.

Вот фото (оно лучше других). Отисы, Дром, Эрик. Фигуры их шевелятся, губы двигаются. Я слышу слова - чешую, одевающую этих людей. Словами Эрика прочно скрыт его замысел. А Вивиан?.. Шутки, капризы, легкомыслие. Еще одно фото - она, и рядом, бросая черную тень, хромает рыжий Эрик. Впереди них шагает рослый Дром, роскошный Дром. Гены негров. Лицо умное, энергичное, темное, сильное. Откуда оно? С равнин Уганды? С берегов озера Виктория? С болот Конго?..

Я спрошу его когда-нибудь.

Они шли - три человека и три их тени. Жизнь их была завязана в крепкий узел, но из троих все знал один Эрик.

Они идут, и один Эрик знает все, что может знать человек.

Знал - солнце зажжется.

Знал - Дром торжествует последние дни. Это знание и кладет на лицо Эрика налет угрюмой хмурости. Но и торжества тоже.

Я прослеживал жизнь этих троих на поверхности и в глубине планеты, на магнитных линзах (они летали вместе с Эриком смотреть их).

Они облетали сооружения. Около каждой линзы, подобно рыбе, спящей в ночной воде, торчала межзвездная гигантская ракета. Светились цепочки иллюминаторов, вращались ее антенны. Я вижу крохотные их фигурки среди сплетения алюминиевых и стальных ферм - металл одел идею Эрика.

Ее можно было видеть и трогать.

Эрик... Он улыбается - теперь у него все шансы в руках - он рос вместе с Вивиан, он знал ее. Хорошо.

Или это улыбка инженера, которому приятно видеть механизм?

Цепь магнитных линз для разгонки массы Н поддерживали корабли Звездного Дозора и лайнеры.

Цепь протянулась на нужные миллионы. Масса Н, получив импульс, должна была пролететь в каждую магнитную линзу и брать в ней дополнительную энергию у ракет. Последняя линза уточняла удар. От нее зависел успех, она направляла массу Н в рассчитанную точку. Эта масса пронзит солнце и возродит его.

И вспыхнет солнце, сгорит прицельная - последняя - линза, и кончится работа.

И он, Эрик, хромой и невзрачный, останется один на один против Дрома и Вивиан, как был.

Он знал - счастье впереди, если он будет смелым. Он все решил и все взвесил. Я вижу его озабоченным. На лбу - вертикальная морщина. Еще фото: я вижу его около Вивиан. Он, хмурый и упорный, стоит на снимке рядом с Дромом.

Я пристально смотрю на него.

Лицо Эрика... Оно обычно. (Но видишь и холодок глаз.) Борода заслонила его крепкую нижнюю челюсть - в ней его неукротимость.

Лоб его выпирает вперед. Он рассечен мыслью на два сильных, больших бугра.

Тяжелая, большая голова. А рука?

У него прекрасная, женственная рука ученого в противоположность грубоватому лицу. Оно плосковатое. У всех волевых натур такие лица. У Дрома, например.

Тогда еще Дром был счастливым баловнем жизни.

Последние часы Эрик провел на прицельной линзе. Он никому не доверил ее, даже приборам. Там не было корабля - линза должна была сгореть. Эрик остался один, и его ракетная шлюпка была пришвартована к устройству. В это время его электронный двойник появился на главной станции и врубил ток. Дело было начато и кончено этим - никто на свете не мог остановить движения массы Н.

В этот момент (все было снято) на планете загорелись древние светильники. Их колеблющийся свет искажал человеческие лица.