Девушка спокойно повернула голову и пристально на него посмотрела.

Борис вскочил на ноги.

Девушка пошла к трамплину. Она шла медленно. Она лениво передвигала ногами, и палки волочились по снегу. Она была в черных штанах, в синей куртке и в синен альпийской шапочке.

На трамплине прозвенел гонг, и судья махнул флагом.

Первый прыгун взлетел над лесом. Он прыгнул некрасиво, слишком мало наклонился вперед, беспорядочно махал руками и упал в самом начале горы приземления.

Борис подошел к подножию горы приземления, когда гонг прозвенел второй раз и второй лыжник понесся по трамплину. Только после того, как лыжник прыгнул и устоял, пронесся по прямой и завернул, рукой коснувшись снега, только после этого Борис заметил, что стоит рядом с девушкой в синей альпийской шапочке.

– Хороший прыжок, - сказала девушка.

– Маша!
– сказал Борис.

Девушка нахмурилась и посмотрела на него.

– Вы...

– Я - Борис Горбов, и я сразу узнал тебя, Маша. Еще там на горе я узнал тебя, хотя ты здорово изменилась и мы не виделись массу лет.

– Горбов!
– девушка улыбнулась и протянула руку.
– Сколько же лет мы с тобой не видались?

– После школы я ни разу не видел тебя, Маша. Школу мы кончили уже шесть лет тому назад. Шесть лет мы и не виделись. Ты здорово изменилась за эти шесть лет. Ты стала совсем взрослая. Какая-то серьезная стала.

– Ты тоже изменился, хотя, в общем, тебя нетрудно узнать. Собственно, я должна была бы сразу узнать тебя.

– Что же ты делаешь теперь, Маша?

– Я кончила институт, и меня оставили при нем. Я занимаюсь историей, Борис. Это очень интересно. А ты? Чем ты занимаешься?

– О, я здорово отстал от тебя. Мне пришлось после школы пойти работать на завод, и потом я служил в армии. Только теперь мне удалось взяться за учение. Только мне еще далеко до окончания института.

– В каком ты институте?

– О, я еще даже не в институте. Я кончаю рабфак, Маша.

Они помолчали. Борису очень хотелось спросить, вышла ли она замуж, но вместо этого он спросил:

– Ты не замерзла, Маша?

– Смотри, смотри...
– сказала она.

Третий прыгун несся по настилу трамплина.

– Это Иванов, - сказал Борис.

Прыгун кончил разбег и взлетел в воздух. Он сильно наклонился вперед, и казалось, что ноги с тяжелыми лыжами отстают, не поспевают за стремительным полетом согнутого тела. Крутая траектория полета огибала склон горы приземления; полет, казалось, давно уже должен был бы окончиться, но лыжник летел по воздуху, и секунды казались длинными, и руки лыжника махали медленно и плавно, и он еще больше склонился вперед.

– Вот это прыжок...
– тихо сказала Маша.

Борис обернулся и увидел, что она стиснула зубы и глаза ее широко раскрыты.

– Он разобьется, - так же тихо сказала она.

– Нет, - сказал Борис. В самом конце полета прыгун выпрямился и приземлился.

Лыжи громко ударили о твердую и гладкую поверхность горы.

Лыжник устоял на ногах и несся мимо зрителей, подняв одну руку. Ветер сорвал с него шапку. Зрители аплодировали. Маша воткнула в снег палки и хлопала в ладоши.

Прыгун повернул, остановился и пошел обратно.

– Браво, Иванов!
– кричали зрители.

– Браво, Иванов!
– кричала Маша.

Судья на вышке объявил в мегафон:

– Шестьдесят два метра...

Прыгун прошел близко от Бориса.

– Здравствуй, Горбов, - негромко сказал он.

– Здравствуй, Иванов, - сказал Борис.

Он заметил, как Маша внимательно следила за всеми движениями Иванова.

Лицо у Иванова было сосредоточенное и немного усталое.

– Это - настоящая храбрость...
– сказала Маша.

Борис улыбнулся.

– Это совсем не так уж страшно, - сказал он.

– Стоя здесь, внизу, легко говорить все, что угодно, - сказала Маша, и брови ее нахмурились.

– Но я могу подняться туда и прыгнуть, если тебе так хочется, сказал он.

– Ну, прыгни. Прыгни - и тогда говори, - сказала она.

– Хорошо.

Он пошел к трамплину. Он в самом деле мог прыгнуть, он уже много раз прыгал с этого трамплина, но, отойдя от Маши, он подумал, что может быть случайность, что он не имеет права рисковать перед боем, и что если он повредит себе ногу или руку, то боя не будет. Он повернул назад. Маша смотрела на него, и он увидел в ее глазах то же выражение, как тогда, когда она смотрела на прыжок Иванова.