Немного помолчав, Гарри ответил:

— Конечно, никто другой не принесет тебе такого огромного поместья.

— Никто! И что бы ни случилось, будущие поколения Нестеров, несомненно, будут благодарить меня за жертву, которую я принес для них.

— Жертва? Вот подходящее слово, — воскликнул Гарри. — Я должен понимать это так, что ты продаешь свою свободу за «миску похлебки»?

— За десять тысяч акров земли, — коротко бросил герцог.

— Мне кажется, — пророчески заявил Гарри, — что ты так или иначе заплатишь за каждый акр. Герцог рассмеялся.

— Если ты еще позволишь себе делать столь печальные предсказания, я отошлю тебя обратно в Лондон. Мне кажется, тебе лучше выпить еще один бокал шампанского! Ах да, я забыл тебе сказать, что среди моих гостей будет очаровательная Маргарита, которая приезжает сегодня вечером специально, чтобы повидать тебя.

Гарри Шелдон вскочил, и в его глазах загорелся огонь страсти.

— Она согласилась?

— И с восторгом, — с усмешкой ответил герцог. — Но — возьми себя в руки — она приезжает одна. Джеймса, к сожалению, его светские обязанности задерживают в Букингемском дворце.

Гарри Шелдон с восторгом воскликнул:

— Сильваниус, ты вернул мне жизнь и радость, и когда-нибудь я постараюсь отплатить тебе тем же.

— Я напомню тебе об этом, — сказал герцог. — Кто знает, если я женюсь, мне может понадобиться твоя помощь.

— Почему вы молчите?! — воскликнул герцог сердито. Он обращался ко всем сидящим за столом, но смотрел при этом на Каролину.

Эльфа тоже с сочувствием посмотрела на нее. Она видела, что старшая сестра с огромным усилием сдерживает свои чувства.

Каролина была подготовлена к этому разговору сегодня утром, когда отец позвал ее в свой кабинет и сказал, не тратя лишних слов на вступление:

— У меня для тебя есть хорошие новости, Каролина. Действительно, я полагаю, что ты — очень счастливая девушка.

— Почему, папа?

— Потому что герцог Линчестер хочет жениться на тебе и сегодня днем приедет, чтобы официально просить твоей руки.

Если герцог и заметил реакцию своей дочери на эти слова, то не показал виду, только голос его стал чуть громче и говорил он более решительно, чем обычно.

Несмотря на то что она знала заранее, о чем отец собирается с ней говорить, Каролина чуть не расплакалась.

Но потом она вспомнила наставления Эльфы и еле выдавила из себя:

— Это… большой сюрприз… папа, но… большая честь.

— Именно так, на мой взгляд, ты и должна это воспринимать, — сказал герцог с удовлетворением. — Это очень большая честь, и для меня нет ничего приятнее, моя дорогая, чем видеть тебя герцогиней и знать, что ты живешь рядом.

Каролина выскочила из отцовского кабинета и сразу бросилась в классную комнату, повиснув на шее у Эльфы.

Она дрожала и некоторое время была не в силах говорить.

— Ты ответила ему, как я тебе сказала? — спросила Эльфа.

Каролина утвердительно кивнула.

— Это было разумно с твоей стороны, — сказала Эльфа. — Пока он не должен подозревать, что ты собираешься сопротивляться его планам.

— Но надеяться… только надеяться… — испуганно начала Каролина.

— Доверься мне, — прервала ее Эльфа. — Будь спокойна и собранна на завтраке и говори как можно меньше.

— Я расплачусь… Я знаю, что… я расплачусь, — пробормотала Каролина.

— Если ты это сделаешь, ты все погубишь, — сказала Эльфа — — Это твой единственный шанс, Каролина, и, если ты его упустишь, ни я, ни кто другой не смогут спасти тебя от замужества с герцогом.

Эта угроза заставила ее собрать все силы, чтобы выполнить то, что велела Эльфа.

Сейчас, за столом, прежде чем Каролина успела ответить отцу. Эльфа сказала быстро:

— Мне кажется, из-за погоды у Каролины разболелась голова.

— Кто сказал, что у нее болит голова? — вопрошающе прогремел герцог, поворачиваясь к своей младшей дочери.

— Она пожаловалась на головную боль, когда проснулась утром, — ничуть не смущаясь, сказала в ответ Эльфа. — Мне кажется, что в воздухе пахнет грозой.

— Вздор! — резко возразил герцог.

Он посмотрел через стол на свою жену.

— Если у Каролины болит голова, надо найти для нее какое-нибудь лекарство, и чтобы к трем часам дня она была одета в свое самое лучшее платье.

— К трем часам? — переспросила герцогиня, мысленно прикидывая, что сегодня на ее любимую возню с цветами выпадет слишком мало времени.