– Оплата по завершении, верно?
– оживился Гэллегер.
– Кажется, я начинаю припоминать.

– По завершении, - охотно согласятся Брок.
– Десять тысяч, когда сделаете и если сделаете.

– Слушайте, давайте чек и забирайте робота. Ему же цены нет. Снимите его в каком-нибудь фильме.

– Да не будет у меня никаких фильмов, если вы не решите мою проблему!
– взорвался Брок.
– Сколько раз вам повторять?!

– Но я же был пьян, - объяснил ученый.
– В этом случае мой мозг чище школьной доски перед звонком с перемены. Я превращаюсь в ребенка... Кстати, скоро я опять стану пьяным ребенком. Так что поспешите повторить ваше задание.

Брок справился с приступом ярости, выдернул из книжного шкафа подвернувшийся под руку журнал и вынул авторучку.

– Объясняю еще раз. Мои акции идут по двадцать восемь, это чуть меньше номинала...
– Он принялся чертить на обложке журнала какие-то каракули.

– Ваше счастье, что вы не вытащили древнее издание, стоящее рядом. Этот раритет влетел бы вам в копеечку, снисходительно обронил Гэллегер.
– Да вы, оказывается, из тех, кто пишет на том, что подвернется под руку. Кончайте трепотню об акциях и прочей ерунде. Ближе к делу! Что вы пудрите мне мозги?

– Не трудитесь, - вмешался в разговор робот, томно закатывая глаза перед зеркалом.
– Я не подпишу контракта. Впрочем, я разрешаю им приходить и любоваться мною, при условии, что все они будут говорить шепотом.

– Просто дурдом какой-то, - пробормотал Брок, сдерживаясь из последних сил.
– Поймите, Гэллегер: ведь я все это объяснил вам уже неделю назад, однако...

– Однако, тогда еще не было Джо. Говорите так, будто вы излагаете свою проблему ему, а не мне.

– Э-э... Значит, так... Вы хотя бы знаете что-нибудь о фирме "Вокс Вью Пикчерс"?

– Естественно. Самая крупная и популярная телекомпания. Единственный реальный конкурент фирме "Сонатон".

– Так вот, "Сонатон" вытесняет меня с рынка.

Гэллегер был искренне изумлен.

– Но почему? Ваши программы выше на две головы. Плюс объемное цветное изображение, суперсовременное оборудование, лучшие актеры, певицы...

– Не уговаривайте, - повторил робот.
– Все равно не соглашусь.

– Замолкни, Джо. У вас же нет соперников, Брок. Я вовсе не льщу вам. И о вас все говорят, что вы честный человек. Как же "Сонатон" сумел вас обойти?

Брок только развел руками.

– Вся штука в политике. Контрабандные театры, слыхали? С ними невозможно бороться. Накануне выборов "Сонатон" поддержал правящую партию, и теперь, когда я хочу унять контрабандистов, полиция оказывается на их стороне.

– Контрабандные театры?
– Гэллегер сосредоточился.
– Я что-то слышал об этом...

– Начало этому было положено еще в старые добрые времена. Тогда телевидение начало борьбу со звуковыми фильмами и большими кинозалами. Людей отучали собираться перед экранами целой толпой. Появились домашние телевизоры новейших модификаций. Людям внушали, что куда лучше нежиться в кресле с выпивкой в руке и смотреть телесериалы. Телевидение уже не было предметом роскоши, доступной лишь богачам. Система счетчиков сделала его по карману и средним классам. Впрочем, это всем известно.

– Только не мне, - возразил изобретатель.
– Я не интересуюсь тем, что творится за этими стенами без веской причины. Выпивка плюс целенаправленный ум. Все, что меня не занимает, я отметаю напрочь. Объясните мне все детально, чтобы я увидел общую картину. Если что-то повторите - не беда. Во-первых, что это за система счетчиков?

– Свои телевизоры мы не продаем, а сдаем напрокат, поэтому они устанавливаются в квартирах бесплатно. Оплата производится за время работы телевизора. Наши программы идут без перерыва - пьесы, видеофильмы, концерты, оперы, скетчи, интервью со звездами эстрады и спорта - словом, на любой вкус. Сколько вы смотрите, столько и платите. Раз в месяц работники компании снимают показания счетчика. Каждому по карману завести у себя в доме "Вокс Вью". Такого же принципа оплаты придерживаются и все остальные фирмы. До последнего времени мы мирно сосуществовали, пока мой главный соперник "Сонатон" не начал со мной войну, причем ударил ниже пояса. На прочую мелочь я внимания не обращаю, ведь всем надо как-то жить.

– И что же удумал "Сонатон"?

– Козырем "Сонатона" стал эффект массового присутствия. До недавних пор никто не думал, что это возможно, не удавалось проецировать объемное изображение на большой экран: оно раздваивалось и расплывалось. Поэтому все использовали обычные домашние экраны, девятьсот на тысячу двести миллиметров. С превосходными результатами. Однако "Сонатон" сумел прибрать к своим рукам множество гнилых киношек на всей территории Штатов...

– Что значит "гнилая киношка"?
– заинтересовался Гэллегер.

– Ну... до крушения звукового кино миром правило тщеславие. Гигантомания в том числе. Вы знаете гигантский мюзик-холл "Радио-сити"? Так это просто мелочь! С развитием телевидения началась беспощадная война между ним и кинопромышленностью. Кинотеатры пытались победить за счет увеличения размеров и сервиса. Они превращались в настоящие дворцы. Но когда телевидение все-таки победило, кинотеатры опустели, а сносить их оказалось слишком накладно. Огромные заброшенные помещения, представляете себе? Впрочем и небольшие тоже. Теперь их снова открыли и крутят там программы "Сонатона". Эффект массового присутствия сработал. Несмотря на дороговизну, билеты раскупают мгновенно. Необычность в сочетании со стадным инстинктом.