Когда он вышел, Ирэн посмотрела ему вслед и покачала головой:

– Ничего не понимаю. Он ведет себя очень странно. Что он сказал тебе?

Лизетта поспешила опустить глаза.

– Ничего особенного. – Возможно, она и ошибается. Очевидно, Ирэн не позволила Максу посещать ее комнату во время болезни. Эта мысль была настолько нелепой, что не стоило даже предполагать подобное. Следует учесть также и то, что Максимилиан Волеран проявлял к ней незначительный интерес. Он презирал слабых, и его не терзали никакие угрызения совести оттого, что он манипулировал ею в своих личных целях.

Теряясь в догадках, Лизетта смотрела в окно, время от времени отвечая на болтовню Ирэн. За окном был чудесный вид. На противоположной стороне небольшой поляны простирался фруктовый сад с тенистыми дорожками среди кустов роз и камелий. Особняк Волерана, хорошо охраняемый и закрытый, был более изолированным по сравнению с другими домами, какие ей приходилось видеть. Он стал ее убежищем, но, очевидно, она недолго будет здесь в безопасности. Ее болезнь – лишь временная отсрочка исполнения планов Максимилиана.

– Мадам, – медленно произнесла Лизетта, – месье Волеран не отправил мое письмо к кузине Мари.

Ирэн нахмурилась.

– Лизетта, отложим этот разговор до того времени, когда ты достаточно окрепнешь…

– Он хочет держать меня здесь. Но зачем? Из-за Этьена Сажесса? Он и месье – враги, не так ли?

Ирэн нехотя кивнула:

– Да, они враги.

– Значит, он использует меня, чтобы спровоцировать Этьена Сажесса? – спросила Лизетта, хотя уже знала ответ.

– Мне хотелось бы сказать тебе – нет… но боюсь, что Максимилиан намерен сделать именно это.

Лизетта закрыла глаза, откинув голову на подушку.

– Он попытается обесчестить меня, – прошептала девушка, прижимая руки к животу. – Это, конечно, разозлит месье Сажесса, и тот вызовет его на дуэль.

Ирэн долго молчала.

– Лизетта, – наконец сказала она, – еще не поздно вернуться к Сажессу. Если ты хочешь этого, я постараюсь помочь.

Лизетта покачала головой:

– Не знаю. Не представляю, что делать. Я… я попала между двух мужчин, которые одинаково эгоистичны и опасны. Я не доверяю ни одному из них. Однако не могу вернуться домой из-за своего отчима. Да и тетушка Делфайн скажет, что на то воля Божья, если я оказалась в таком трудном положении. Но разве я заслужила подобную участь?

Ирэн уклонилась от ответа, так как в двери появилась Ноэлайн.

– Мадам, – сказала экономка, закатывая глаза, – прибыл месье Медар забрать с собой мадемуазель Лизетту.

– Она выглядит уже вполне здоровой, – сказал Гаспар, осматривая Лизетту своими черными глазами.

Макс пожал плечами, оставаясь в задней части комнаты, как будто происходящее мало интересовало его.

– Наш семейный врач придерживается другого мнения относительно нее.

– Но она вполне может передвигаться! – воскликнул Гаспар, и тетушка Делфайн поспешила успокоить его. Она встала рядом с Лизеттой и расправила шаль на ее коленях.

– Вот так, вот так, детка, – ворковала она, заправляя Лизетте локон рыжих волос за ухо. – Ты ведь не думаешь, что мы будем плохо заботиться о тебе? Наша милая, любимая маленькая Лизетта?

Лизетта раздраженно отвернулась от ее назойливых рук.

– Пожалуйста, не надо, – попросила она сквозь стиснутые зубы.

– Не противься, – прошептала Делфайн так, что остальные не могли слышать ее. – Не представляешь, что ты наделала. Едва не погубила себя из-за своего упрямства. Мы должны немедленно забрать тебя отсюда. Доверься Гаспару и мне, своей семье. Мы лучше знаем, что является благом для тебя.

Лизетта отвернулась и встретила сочувствующий взгляд Ирэн.

– Лизетта, – сказала она, удивив всех, – не думаю, что ты пострадаешь, поехав с ними. Возможно, это разумнее всего.

– Да, конечно, – добавил Гаспар, и его смуглое лицо приняло грозное выражение. – Рад, что вы заняли такую разумную позицию, мадам Волеран.

– Мы все считаем, что благополучие Лизетты превыше всего, – ответила Ирэн, осторожно посмотрев на Макса.

– Вы гоните меня? – спросила Лизетта, не в состоянии понять, почему Ирэн отказывает ей в гостеприимстве. Боль смешалась с удивлением. Неужели Ирэн надоело ее общество? Обескураженная, она решила, что доставила слишком много хлопот Волеранам. Или Ирэн пытается защитить ее таким образом от осуществления планов Макса?