– Дон Карлос, – тихо продолжал Макс, – надеюсь, вас не могут обмануть заявления Бэра о том, что он старается служить интересам Испании.

Они обменялись понимающими взглядами.

– Нам это хорошо известно. – Ирухо сделал небольшую паузу. – Полковник соблюдает только свои интересы.

Макс решил сделать еще один ход:

– Тогда, вероятно, вы могли бы сказать мне, что вам известно о рекомендательном письме, переданном Бэром одному из испанских уполномоченных здесь, в Новом Орлеане, – маркизу Кальво.

– Мне ничего не известно о нем.

– Есть подозрение, что несколько таких писем уже передано сочувствующим Бэру. – Макс посмотрел на мысок своего сапога и добавил:

– Включая Кальво. – Затем снова взглянул на непреклонного испанца.

– Уверен, я бы знал, если бы Кальво действительно получил такое письмо. – Ирухо дал этим понять, что дальнейшие расспросы бесполезны. Макс притушил свою сигару, почувствовав раздражение, хотя большего и не ожидал от этой беседы. Хотелось бы знать содержание письма, чтобы иметь письменное доказательство намерений Бэра.

Смеркалось, когда Макс возвращался верхом домой на плантацию Волеранов. Увидев у дороги карету, он перевел черного жеребца с легкого галопа на рысь. Одно колесо кареты сломалось, и в упряжи находилась только одна лошадь. Кучера нигде не было видно. Остановившись рядом с экипажем, Макс заметил какое-то движение внутри. Он нащупал один из пары своих пистолетов, которые всегда брал с собой в дорогу.

– Могу я чем-нибудь помочь? – спросил он, сдерживая разволновавшегося жеребца.

В окошке появилось женское лицо. Женщина была молода и привлекательна, несомненно, француженка, хотя Макс не помнил, чтобы встречался с ней раньше. Очевидно, решив по его внешнему виду, что он джентльмен, а не разбойник, она положила руки на край окошка и улыбнулась:

– Благодарю, месье… нам не требуется помощь. Наш кучер скоро вернется с подмогой.

– Не разговаривай с ним, Серина, – послышался скрипучий голос изнутри кареты. – Ты ведь не знаешь, кто он. – В окошке появилось еще одно женское лицо.

Макс посмотрел на женщину и слегка нахмурился. Он встречал ее прежде, но никак не мог вспомнить имя. Она была приблизительно его возраста, может быть, даже немного старше, ее сухая бледная кожа обтягивала резко выступающие скулы. Бледно-зеленые глаза сердито смотрели на него, а уголки рта, опущенные вниз, будто их оттягивали невидимые нити, делали и без того недоброе лицо прямо-таки злобным.

– Вы не узнаете меня? – прошипела она. – Впрочем, скорее всего нет. У Волеранов короткая память.

– Эми, – тихо запротестовала женщина помоложе. Внезапно Макс понял, что перед ним – Эми Лэнглойс. Он знал ее, когда им обоим было по десять лет, и даже ухаживал за ней одно время, до того как встретил Корин. Тогда Эми была довольно хорошенькой, хотя слишком чопорной и жеманной. Он вспомнил, как дразнил ее, старался заставить улыбнуться и даже тайком целовал один или два раза, когда ее близорукая тетушка теряла бдительность.

– Мадемуазель Лэнглойс, – учтиво сказал Макс без улыбки, вспомнив, как Ирэн однажды говорила, что Эми осталась незамужней. Сейчас, глядя на эти поджатые губы, он понял почему. Ни один мужчина не захотел бы поцеловать ее. Отчего же она изменилась? Что сделало ее такой озлобленной?

Продолжая смотреть на него холодными глазами, Эми обратилась к молодой женщине:

– Это Максимилиан Волеран, Серина. Человек, погубивший свою жену. Ты, наверное, слышала эту историю?

Смущенная девушка схватила Эми за руку, пытаясь успокоить.

– Он также убил моего кузена пять лет назад, – продолжала Эми. – Несмотря на то что Арно был сущим мальчишкой.

– Я же старался избежать дуэли с Арно, – бесстрастно напомнил Макс.

Вообразив себя умелым фехтовальщиком, Арно Лэнглойс решил доказать это, вызвав на дуэль Макса. Он приставал к нему в течение нескольких недель, пытаясь спровоцировать ссору, и все отчаяннее добивался ее, приходя в бешенство, так как Макс игнорировал его. Наконец Арно бросил в лицо Максу оскорбления в публичном месте, не оставив ему выбора, кроме дуэли с нахальным юнцом. Даже после того как Макс довел схватку до первой крови и заявил, что его честь удовлетворена, мальчишка настоял на продолжении дуэли до смертельного исхода.

Вспомнив, какое горькое чувство ему пришлось испытать при виде распростертого тела юноши, Макс посмотрел на надменное, полное ненависти лицо Эми.

– Сожалею, – угрюмо сказал он. – Я не хотел драться с ним.

– Удивлена, что вы еще помните Арно. Он ведь был одним из длинного-длинного списка. Не так ли, месье Волеран?

Не в силах больше сдерживаться, Серина прервала ее:

– Я прошу прощения за мою золовку, месье. Сегодня был очень тяжелый день, и мы…