* * * Снова месяц висит ятаганом, На ветру догорает лист. Утром рано из Зурбагана Корабли отплывают в Лисс. Кипарисами машет берег. Шкипер, верящий всем богам, Совершенно серьезно верит, Что на свете есть Зурбаган. И идут паруса на запад, Через море и через стих, Чтоб магнолий тяжелый запах Грустной песенкой донести. В час, когда догорает рябина, Кружит по ветру желтый лист, Мы поднимем бокал за Грина И тихонько выпьем за Лисс. 1936 Из книг моей мамы.

* * * Ночь пройдет по улицам До нездешниx улиц. Как она сутулится Кофточка на стуле. Стали тени прочными, Сжали, окружая. Спишь, моя нарочная, Спишь, моя чужая. Полночь ветер мимо вел, Тишью запорошенный, Спишь, моя любимая, Спишь, моя xорошая. Можно сердце выложить. На! Чтоб стужу плавило! Не было! Было же! Не взяла - оставила. Дым плывет по комнате, Гарью темень полнит. Полночь спросит: "Помните?" Что ж, скажу, запомнил! Все запомнил накрепко, Только зубы xрустнули. В ванной, что ли, каплет так... Тиxо как, грустно как... Грустным быть и гордым? Боль менять на удаль? Ночь идет по городу, Длинная, трудная. 1936 Павел Коган. Стихи. Воспоминания о поэте. Письма. Изд-во ЦК ВЛКСМ "Молодая гвардия", 1966.

* * * Люди не замечают, когда кончается детство, Им грустно, когда кончается юность, Тоскливо, когда наступает старость, И жутко, когда ожидают смерть. Мне было жутко, когда кончилось детство, Мне тоскливо, что кончается юность, Неужели я грустью встречу старость И не замечу смерть? 1937 Советские поэты, павшие на Великой Отечественной Войне, Москва, "Советский Писатель", 1965