Шрифт:
На голову ее обрушилась булава — во все стороны брызнула кровь.
И она исчезла под грудой солдатских тел.
Толпа недоуменно взвыла, затем послышалось озадаченное бормотанье, когда люди начали спрашивать, что же происходит.
Над всем этим шумом разнесся голос Тулаза:
— Это что такое? Я так не могу работать! Так мне все дело испортите! Я откажусь!
Сафар услыхал, как горячо заговорил какой-то другой мужчина:
— Сейчас нельзя бросать дело, Тулаз! Подумай, сколько денег поставлено на кон! Да с тебя шкуру заживо сдерут! — Это говорил наставник, очевидно раздобывший денег на перенос ставки.
Затем загремел чей-то величественный голос:
— Граждане! Друзья!
Это король Дидима поднялся, обращаясь к толпе голосом, магически усиленным Умурханом.
— Сегодня великий день в истории Валарии, — сказал Дидима. — Мы будем не правы и обидим богов, если позволим какому-то ничтожеству испортить нашу священную церемонию. Этим утром всем нам назначено провести удивительное время. И все мы этим замечательным действом обязаны нашему лорду Калазарису, который приложил немало усилий, чтобы устрашить всех тех, кто ослушается закона. Так давайте же вернемся к развлечениям, мои добрые друзья валарийцы. Наш великий палач Тулаз готов представить нам такое зрелище, которого мы еще не видели.
Король повернулся к Тулазу и воскликнул:
— За дело!
Кто-то схватил Сафара за волосы и силой опустил голову на плаху. Подчиняясь королевскому приказу, Тулаз шагнул вперед, размахивая саблей в воздухе, чтобы разогреться.
— Ровнее держите его, — выкрикнул он.
Чья-то рука еще крепче ухватила Сафара за волосы.
И тут же чей-то едва слышимый голосок зашипел рядом:
— Заткнись, Гундари! Я обойдусь без твоей помощи.
Тулаз оцепенел, вновь возвращенный в ночной кошмар.
— Кто это сказал? Кто сказал «заткнись»?
А Гундара продолжал:
— Заткнись! Я тебя не слушаю, Гундари. Ох, ох. Нет, нет. Наплевать на то, что ты сказал. Заткнись, заткнись, заткнись.
Хватка за волосы ослабла, и Сафар рывком освободился. Он глянул вниз и увидел тот предмет, что бросила Нериса, — каменную черепашку, которую Гундара и Гундари считали своим домом. Он глянул вверх и увидел нависшего над ним Тулаза, занесшего саблю для удара. Но теперь палач застыл недвижимо, скованный страхом.
— Сон! Оказался явью! — сказал он.
— Да забудь ты про сон, — воскликнул наставник, подбадривая палача-здоровяка. — Быстрей! Руби ты эту голову!
Сафар подхватил идола.
— Появись, Фаворит! — приказал он.
В клубах дыма на эшафоте показался Гундара.
Тулаз вытаращил глаза на маленькую фигурку.
— Нет! — закричал он. — Прочь от меня!
— О чем он так переживает? — спросил Гундара Сафара.
— Не обращай внимания, — рявкнул Сафар. — Сделай что-нибудь с саблей, пока он не пришел в себя.
— Хорошо. Если ты настаиваешь. Но сабля очень симпатичная.
— Да делай же, — сказал Сафар.
Гундара изобразил небрежный жест, послышалось громкое — крик! — и сабля разлетелась на осколки, как стеклянная.
Тулаз в ужасе завопил и спрыгнул с эшафота.
Гундара потер когтистые лапки, словно отряхивая грязь.
— Что-нибудь еще, повелитель?
— Заклинание, — сказал Сафар. — Помогай мне его творить!
Гундара извлек из рукава бумажный рулон и бросил его Сафару. Рулон, пролетая по воздуху, приобрел первоначальный размер, и Сафар подхватил его на лету.
Пока он готовился, все вокруг превратилось в хаос. Толпа от ярости вопила, недовольная тем, что ей помешали насладиться зрелищем. Игроки бросились к букмекерам, букмекеры завопили, призывая телохранителей. Драка распространилась, как степной пожар, и арена мгновенно превратилась в поле боя. Дидима загремел, отдавая приказы, и солдаты бросились к Сафару и Гундара.
Сафар забормотал:
Ханжи и лицемеры Валарии,Будьте прокляты, будьте прокляты.Король Дидима, Умурхан и Калазарис —Несвятая троица. Несвятая троица.Злодеи и преступники процветают в Валарии,Эти трое. Эти трое.Свиток в руках Сафара охватило пламя, и он швырнул его в лица подбегающим солдатам. Вопящих и корчащихся от боли солдат охватило раскаленной белой массой, вырвавшейся из искр.
Сафар подхватил каменного идола, а Гундара вскочил ему на плечо, вопя:
— Бежим, хозяин! Бежим!
Сафар спрыгнул с эшафота в обезумевшую толпу. Какой-то солдат взмахнул саблей, но Сафар увернулся и нанес ему удар по голове идолом.
Позади Олари криком вывел из оцепенения остальных осужденных юношей, и те врассыпную кинулись с эшафота, скрываясь в толпе.