Пожалуйста, пригласите его к телефону.

Наступило смущенное молчание.

– Немедленно, Руди.

– Как скажете, мэм.

Снова неловкая тишина.

– Молли, это ты? – сонно осведомился Луи. – Какого дьявола звонишь так рано? Эмма в порядке? Я слышал, что ее спасли.

– Да, она поправляется. Однако дело оказалось слишком запутанным. Луи, тебе придется вылететь домой. Сегодня.

– Не могу. У меня вечером концерт. Осталось еще три выступления, прежде чем я смогу вернуться.

– Послушай, Луи, речь идет о жизни твоей дочери.

Неужели это ничего для тебя не значит?

– Черт возьми, Молли, вероятно, я приеду к концу недели, но не раньше. Я…

– Сегодня, Луи, – пророкотал Мейсон Лорд.

– А это еще кто?

– Привет, Луи. Это твой бывший тесть. Как ты себя чувствуешь? У вас еще утро, верно?

– Да, будь ты проклят, именно утро. Значит, Молли прибежала за помощью к папочке?

– Предлагаю тебе без всяких споров и выяснения отношений поднять свою задницу и лететь в Чикаго. Прямым рейсом «Люфтганзы» из Франкфурта.

– Я же сказал, что сейчас не…

– Сегодня, Луи. Нам о многом надо поговорить.

Возможно, тебе придется объяснить кое-что.

– Кто это? – послышался приглушенный женский голос. – Луи, почему ты так тяжело дышишь?

– Привози ее с собой, – засмеялась Молли. – Мы не хотим, чтобы ты изнывал от одиночества.

Она повесила трубку.

Рамзи с трудом сдерживал смех.

– Знаете, если бы мне предстояло выбирать между судом присяжных и вашим отцом, я бы без колебаний предпочел первое.

– О да, – зевнула Молли. – Он любого запугает до потери сознания.

– Мне ужасно нравятся ваши волосы, – неожиданно для себя выпалил Рамзи.

Молли удивленно подняла брови.

– Волосы?! Что вы сказали? Мои волосы?

– Да. Такие густые и тяжелые. И столько завитков.

Как пружинки! Невероятная красота.

– Что же, комплимент за комплимент. Мне ваши волосы тоже нравятся.

Рамзи наконец расхохотался. Молли звонко вторила ему. Дверь открылась, и в комнату заглянул Мейсон.

– Что тут творится? Чему вы так обрадовались?

Но Молли только головой покачала:

– Мы поедем встречать Луи в аэропорт?

Мейсон задумчиво нахмурился:

– Пожалуй, стоит взять с собой судью Ханта. Такой поворот застанет ублюдка врасплох. Посмотрим, как он будет выворачиваться.

– Отличная мысль, мистер Лорд, – согласился Рамзи. – Мне много нужно сказать мистеру Сантере. Когда я зол, тотчас впадаю в прокурорско-обвинительный тон, перед которым мало кто может устоять.

– Кстати, волосы у моей дочери ужасные, – внезапно объявил Мейсон. – Она настоящая растрепа. Вся в бабку.

Чаша терпения Рамзи переполнилась. Он шагнул к Лорду:

– Почему вы не скажете Молли, как рады видеть ее после долгой разлуки? Почему не похвалите за мужество и сообразительность? Почему не признаете, что вам чертовски повезло с дочерью?

Вместо ответа Мейсон Лорд повернулся и направился к порогу. Рамзи понял, что зашел слишком далеко. Мейсон просто осатанел и в таком состоянии готов на все.

Но тут Лорд обернулся, и Рамзи догадался, что его злоба направлена отнюдь не на бестактного гостя.

– Вряд ли вы получите большое удовольствие, в, постели с моей доченькой, – отчеканил он. – Недаром Луи называл ее дохлой рыбой! Фригидна, как мертвец.

Разумеется, мне пришлось его хорошенько отделать за эти слова, но, к сожалению, это чистая правда.

Молли, казалось, пропустила эти оскорбления мимо ушей.

– Оказывается, бедняжка Луи у нас сексуальный гигант? – смешливо протянула она. – Кстати, па, я страшно рада, что не подцепила от него какую-нибудь дурную болезнь.

Он чуть замешкался, но, видимо, тут же взял себя в руки и исчез.

– Ну и сладкая вы парочка, – выдохнул Рамзи. – Послушайте, Молли, вы уже взрослая. И вам, должно быть, очень больно, когда он пытается вас достать. Но постарайтесь не обращать внимания. Пусть тешится. На свете есть вещи поважнее, а самая главная уже перед нами.

– Мама, почему дедушка сердится?

На пороге появилась Эмма. Длинные волосы спутаны, ночная рубашка с розовыми бантиками доходит до пола. К груди прижато пианино.