– - А, ну да, припоминаю.

– - Он с аула был под Самаркандом. Так вот, когда родня его узнала, что гроб из Афгана пришел, там вой такой поднялся на весь аул. Меня-то не тронули. Я что? Я такой же солдат. А взводного чуть не затоптали, они с военкомом еле отбились от баб.

– - Да ну, Юра, кончай такое базарить. Напугать меня хочешь наверно?

– - А что пугать, я говорю то, что было.

– - Во-первых, Эдик не с аула, а с Махачкалы, а во-вторых, Дагестан не Узбекистан.

– - Да что ты так запереживал, Индрек, я просто рассказал случай, который произошел со мной, только и всего, а ты сразу начал.

– - Да я не переживаю, просто неприятное это дело, груз 200 сопровождать.

– - Ну конечно. Чего ж тут приятного? Одно успокаивает, что там не ты лежишь, и то ладно.

– - Это точно.

– - Ну ладно, Индрек, я пойду на склад, а то наши выезжают скоро, надо проверить, чего там мои болваны получили из боеприпасов. Ты что куришь-то, блатные есть какие-нибудь?

– - "Ростов" будешь?

– - "Ростов" у меня тоже есть, я думал ты "Морэ" или "Кэмэл" куришь.

– - Да какой "Кэмэл"? Я еще первую зарплату не получил, сегодня надо сходить.

– - Обмывать будешь?

– - Елки-палки, у меня вся получка только на обмывку уйдет, всем надо обмыть.

– - Индрек, мне все не нужны, ты главное обмой своим пацанам, а остальные потом.

– - Ладно, ладно, обмою, какой базар. Хасану и Туркмену привет от меня передай.

– - Ладно, передам и скажу, что ты обещал два флакона водяры. Ништяк?

– - Ништяк, ништяк, передавай, как приеду из Союза, зайду.

Я встал и направился к выходу:

– - Давай, Индрек, заходи, будем ждать, -- сказал я напоследок, и вышел из палатки.

Жара стояла ужасная, наверное, все шестьдесят лупит, да еще афганец задул. Ох, как уже надоел этот суховей, и когда только я не буду видеть эту сумасшедшую жару, раскаленный песок и скалы, когда не буду слышать, как завывает этот проклятый ветер-афганец, подымая песок на несколько метров от земли, а пыль чуть ли не до самого неба. Проклятая страна, и за что нам такое наказание.

Я медленно шел в направлении склада, и мечтал о том, что буду делать по приезду в Союз. Как бы там ни было, а это, наверное, мой последний рейд, а потом долгожданный дембель.

На дембель уже все было готово, и парадка со значками, и дипломат упакован, оставалось главное, провезти в Союз чеки через таможню, а подарков можно будет и в Ташкенте накупить. Хотя кому подарки-то везти? Разве что себе самому. Можно было бы зайти к этой сыкухе -- Ленке, дочке директора, ей уже восемнадцать стукнуло. Да только папаша ее, дурак, как узнает, житья все равно не даст, найдет какой-нибудь повод и посадит к чертям собачим, если конечно я его раньше не прибью, козла.

Так в раздумьях я даже не заметил, как пришел на склад. Носорог, сидя на ящиках, что-то оживленно рассказывал чижам, размахивая руками, а те делали вид, что внимательно его слушают, лишь бы только не злить этого придурка.

Я подошел поближе, Носорог меня увидел и начал вставать, медленно и с большим обломом.

– - Ну что Носорог, все получили?

– - А як же, усе, шо ты казав, получено.

– - Я проверять не буду, но если что-то не так, то ты, Носорог, сам знаешь, что будет.

– - Не, не, туто усэ, шо ты казав, я провирыв два рази. Мы усе разложилы по кучкам на кажный БэТиР.

Я сел рядом с ними и закурил сигарету, настроение было какое-то тоскливое, разная ерунда лезла в голову, да еще этот сон не дает покоя.

Мы сидели на ящиках с патронами и молчали, думая каждый о своем.

– - Слушайте, -- обратился я к пацанам, -- вам сны снятся?

– - Да бывает, -- ответил парнишка литовец, и добавил, -- дом часто снится, мать, отец, братишка снится, ему было четыре годика, когда меня призвали, через месяц будет уже пять.

– - Оно и понятно, вы недавно из дома. А у меня нет дома, я вырос в детдоме, учился в спецшколе, потом колония, и вот армия. Поначалу мне тоже снился детдом, а сейчас,..
– - я замолчал, что толку говорить кому-то о своих снах, все равно не поймут, я и сам-то в них разобраться не могу.

Тут вдруг в разговор встрял Носорог:

– - А мини дивчина снылась, гарна така дивчина. Я йии раздягаю, усэ сняв, глядь, а у нэй диркы ныма. Я ны пийму, куды суваты-то?

Я не выдержал, и крикнул:

– - Слушай Носорог, заткнись! Сам придурок, и сны у тебя дурацкие. Молчи лучше.

– - А шо я, я кажу шо мини снылось, -- ответил приглушенно Носорог.

– - Лучше не кажи ничего, не нервируй меня. Ты вообще, что-нибудь путное говорил когда-нибудь? Постоянно чушь мелешь, -- сказал я Носорогу.