Фрэнк Куинтон
МЕСТЬ
Перевод А. Сыровой
Днем было совсем тяжело - он гулял по пирсу, оставшись наедине со своими воспоминаниями. Хорошо еще, что гуляющая праздная толпа не знала его, это давало возможность несколько расслабиться. Но и вечер в летнем театре не принес желанного облегчения, скорее, наоборот.
Бернард в задумчивости уставился на проход, который вел к сцене из его гримерной; он напоминал последний путь приговоренного к эшафоту. Не стоит делать из этого трагедии. Откуда такие мрачные мысли?
Смахнув нитку с брюк, он поправил жилет и направился к сцене, подтянутый и элегантный.
Он почувствовал на себе решительный, пристальный взгляд швейцара из глубины коридора. В верхнюю дверь подул свежий ветерок. Потом Бернард повернул налево и оказался сразу за кулисами.
С ярко освещенной сцены ему озорно подмигнула Барбара Джонсон. В спектакле она играла роль его дочери и только что появилась на сцене.
Он быстро и незаметно сжал ее руку и повернулся лицом к публике.
– Ричард, где ты? Ричард, дорогой, ты здесь?
– услышал он реплику актрисы, исполняющей роль его жены.
– Иду, дорогая, - он выбежал вперед и замер в ожидании аплодисментов.
Он открыл рот, чтобы произнести свою реплику, и вдруг все слова выскочили у него из головы.
Он был здесь! Как ему и сказали, начавший лысеть мужчина. Он сидел в первом ряду, он являлся мэром этого города.
Но никто из труппы не знал, что это был его брат Пол.
Кое-как Бернарду удалось доиграть до конца спектакля, и даже трижды он выходил на аплодисменты.
Узнал ли его Пол?
Возможно, нет, ведь он изменился с тех пор, да и сценическое имя у него теперь было другое - Говард Бут - уже много лет. Он взял его после турне по Австралии.
По пути в гримерную он переговорил с Гарольдом Хитченом, импресарио, о новой, очень модной и остроумной пьесе, которую они собирались поставить.
– Мне бы не хотелось встречаться сегодня с мэром. Пожалуйста, не приглашайте его милость за кулисы, - закончил Говард свой разговор с Гарольдом.
Хитчен рассвирепел.
– В таком городе, как этот, не стоит так себя вести. Нельзя быть таким необщительным, - резко произнес он.
– Побыть в одной компании с мэром! Да это только послужит добрым знаком и привлечет на наши спектакли большее количество горожан. Во всяком случае, и ты расслабишься, отдохнешь немного. Кстати, мэр, кажется, уже покинул театр.
"Вот это замечательно, - подумал Бернард, входя в гримерную, - не так уж часто мне везет".
Он устроился в позолоченном кресле в углу комнаты. Голова его затуманилась - возможно даже, у него начинался жар, - и он закрыл глаза.
– Дорогой, можно к тебе?
– В дверь сначала постучала, а затем просунула голову Барбара.
– Ты не забыл, что сегодня вечером нас пригласили на ужин?
– О нет, извини меня, моя дорогая, только не это.
– А что такое? Почему? Куда ты собрался?
– надула она губы. Он пытался казаться легкомысленным.
– Прогуляться по пирсу, - сказал он первое, что пришло в голову. Она. посмотрела на него-в ее глазах застыл вопрос.
– Только не сегодня, любимая, - повторил он.
– Ну что ж, ладно. Пока, папочка, - и она убежала.
– Папочка?
– Да, годы летят. Он на двенадцать лет старее, чем в тот далекий апрель, когда он покорил сердце Эллы, хорошенькой жены своего брата.
Но это продолжалось недолго: Элла увлекалась многими мужчинами. Слишком многими. Кого она целует теперь? Конечно, не Пола; она к нему так и не вернулась. У нее бы не хватило мужества.
В дверь легонько постучали.
– Войдите.
– Добрый вечер, Бернард, - сказал Пол.
Бернард вздрогнул от неожиданности и напрягся, как струна.
Цепочка мэра с эмалевыми вставками отливала золотом на шее Пола. Он выглядел безупречно. Взгляд его был тверд. От него веяло спокойствием.
Бернард поднялся и протянул дрожащую руку.
– Давненько мы не виделись, - сказал он.
Пол крепко пожал ему руку. Он внимательно посмотрел в глаза брату.
– Я вижу, ты не очень изменился, - сказал он.
– Все такие же прекрасные волосы, чудесные зубы.
– Ну, теперь я с бородой, - ответил Бернард, натянуто улыбаясь.