–  Приблизительно. Я тебя беспокоить не стал, дал выспаться вдоволь. Стресс лучше всего лечить сном. Ты как врач должен это понимать. Сам небось не раз невротикам прописывал снотворное... Чего в дверях-то стоишь? Выходи под дождичек, умойся...

Теплый дождик приятно бодрил. От земли шел пар. Мокрая трава блестела на солнце. А воздух-то какой! Хоть ложкой ешь. Благодать! И все равно Сан Санычу не следовало мочить бинты. Тем более и предплечье он скорее всего лишь перебинтовал наспех, не обработав как следует порез.

–  Водные процедуры после долгого сна, перед сытным обедом - самое оно, Миша. Верь мне, знаю, о чем говорю. Хорошо, что дождь, а то бы житья не было от здешних собачек. Они такие попрошайки, спасу нет, однако воды не любят, не уважают водных процедур.

–  Сан Саныч, хрен с ними - и с собаками, и с процедурами. Пошли в дом, посмотрим твои болячки.

–  Не бери в голову. С болячками нет проблем. Помоги лучше дровишки в хату занести...

Когда на стол, дымясь и благоухая, встал чугунок с гречневой кашей, когда по тарелкам разложили тушенку из консервов, Сан Саныч исчез на минутку в сенях, сказав, что у него там оборудована секретка, и вернулся с бутылкой водки.

–  Накати стопочку, Миша. Для здоровья.

–  А ты?

–  А я таблеточку съем. Антибиотик "амоксиклав". Знаешь такой?

–  Амоксициллин с клавулаиновой кислотой?

–  Ага, он. У меня в секретке помимо водочки припасена грамотная аптечка.

–  Пистолеты тоже оттуда? Из секретки?

Прежде чем накрывать на стол, Сан Саныч небрежно бросил на лавку портупею с парой пистолетов, сгрузил туда же патроны, обоймы, глушитель, не удосужившись прокомментировать появление оружия.

–  Пистолеты? Ну да. Из секретки. "ТТ" - мое любимое оружие. Мое и японских якудза. Посредственной выделки бронежилет пробивает за милую душу. Япошки первыми это оценили... Ты водку-то пей, Миша. Не тушуйся.

–  Честно говоря, не хочется. - Миша понюхал аптечную мензурку с пятьюдесятью граммами (точно по риске) прозрачной жидкости. Понюхал и сморщился.

–  Ты ее не нюхай, пей. Один стопарик, больше не дам. Знаешь, в начале двадцатого столетия жил и работал в Российской империи доктор-физиолог по фамилии Волович. Ну так вот, он доказал, что пятьдесят ежедневных граммов водки стимулируют иммунную систему и вообще очень пользительны для здоровья. Семьдесят пять граммов - предел суточной нормы, а сто пятьдесят уже вредно... Давай, Миша, залпом. Лечись.

–  Ху-у!.. - Миша выдохнул и одним глотком осушил мензурку.

–  Во! Молодец. Закусывай, на кашу налегай.

–  Фан Фаныч, плечо тфое...

–  Кушай, Миша, не болтай с набитым ртом, ешь. С пулевым ранением плеча все у меня нормально. Антибиотик пью для профилактики. Предплечье тоже в норме. Промыл рану фурацилином, обработал перекисью водорода, наложил медицинскую салфетку и перебинтовал.

–  Ты случайно не врач по профессии, Сан Саныч?

–  Нет, случайно не врач... Ты кушай, Миша, кушай. Каша стынет, поговорить успеем.

Через десять минут Чумаков почувствовал насыщение, желание смочить горло сладким чаем и закурить. И чай, и курево в хозяйстве у Сан Саныча нашлись. Правда, чай был зеленый и без сахара, а услышав просьбу покурить, Сан Саныч принес из секретки бумажный пакет с махоркой и старую пожелтевшую газету.

Вчера Миша выкурил одним махом пачку "Парламента", перебрал никотина и не позаботился прикупить сигарет во встречных сельпо. Казалось, что курить больше никогда не захочется, во рту щипало от дыма. Пришлось сегодня вспоминать черно-белые советские фильмы про коллективизацию, крутить из газеты "козью ножку".

После первой же затяжки Чумаков закашлялся. Табачок оказался ядреным.

–  Бросал бы ты курить, партнер. Курево успокаивает, однако от никотина больше вреда, чем пользы, поверь мне. - Сан Саныч взмахнул рукой, поймал в кулак жирную муху, жужжащую над тарелкой с остатками каши.

–  Ошибаешься, Сан Саныч, курево не только успокаивает нервы. Ученые доказали - никотин заставляет нейроны мозга бегать быстрее, активизирует мыслительный процесс.

–  Не знал... Дыми, раз такое дело, стимулируй мозги. Нам есть о чем подумать. Допущены ошибки. И нами, и противником. Ошибки противника постараемся усугубить, свои - исправить.

–  Что-то я не въезжаю. Кто наш противник? Какие ошибки?

–  Кто - основной вопрос. Наш враг - инкогнито по фамилии Вопросов, по имени-отчеству Вопрос Вопросович. Ну а ошибки Вопроса Вопросовича Вопросова очевидны - мы живы и на свободе вопреки всем его стараниям.

–  Есть еще один вопрос. У меня... Блин! - Самокрутка рассыпалась искрами в руке Чумакова. Матерясь, Миша смахнул смердящий табак со стола в грязную тарелку, туда же бросил горелую газетную бумагу.

–  Гадость какая! А воняет-то как мерзко! - Сан Саныч встал. - Окно открою, проветрю горницу... Я догадываюсь о твоем вопросе, Михаил. Я обещал рассказать всю правду о себе и, поверь, сдержу слово. Но прежде, партнер, давай-ка рассказывай про Диму Антонова, про Красавчика. Все рассказывай, постарайся вспомнить каждую мелочь, детальку, штришок.