МУХАММЕД ЗЕФЗАФ (МАРОККО)
Проводник
Перевела с арабского Ольга Власова
Мы сидели в кафе "Хуана де Арко", с наслаждением потягивая холодное пиво. На часах было половина двенадцатого. В глазах моего приятеля-англичанина застыла вечная скука, и все же он казался живее меня. И тут он спросил меня, есть ли в этот час автобус на Арсилу. Я ответил, что полно такси.
Он поднес стакан к губам, задумчиво глядя в окно. Улица была почти пустынна, лишь несколько девушек шли о сторону пляжа, перекинув юбки через плечо или держа их под мышкой, и смеялись. Он не проявлял ни малейшего интереса ни к миру, ни к ним. Я же проводил их взглядом, может быть, оттого, что был моложе его, или, может быть, потому, что он приехал из страны, где много красивых светловолосых женщин. Я сказал ему:
– А они хорошенькие.
Он оглянулся, словно его укололи:
– А... Что ты сказал?
– Да, сказал, что они ничего себе.
– Кто?
– Да вон те девушки.
– Да, ничего... Ваша страна сильно изменилась. Пей пиво. Еще заказать?
– Спасибо.
– Пей сколько хочешь. Может, поешь? Или подождешь, пока мы доберемся до Арсилы?
– Как скажешь.
– Как ты хочешь, мне-то что. Я поел рано утром, мне теперь надолго хватит. Скажи мне, ты считаешь, что они нам там помогут?
– Я знаю тех людей, при всей своей храбрости, это еще и добрые люди.
Вошел бродячий торговец и принялся раскладывать передо мной товар носки:
– Новый товар из Гибралтара, чистая шерсть.
Официант подхватил:
– Да что уж там, скажи: с Канарских островов, разве неделю назад ты не ездил в Лас-Пальмас, признайся, Абдо, чтобы сделать приятное клиентам.
Торговец ответил:
– Дай и нам попытать счастья у Аллаха, Хамидо.
– Пошел вон из кафе и ищи свое счастье в другом месте. Танжер город большой. У меня идея. Почему бы тебе не поехать в Фес, или в Мекнес, или в любой другой город подальше от моря?
– Потому что контрабанду из Себты и Мелильи доставляют и туда. Да простит нас Аллах за это ремесло, дай что-нибудь перекусить, ни крошки во рту не было с самого утра. Да и пообедать, может быть, тоже не придется. Туристов мало в этом сезоне. С самого раннего утра на ногах, и еще ничего не удалось продать.
Официант принес ему блюдо кефты, на которое опрокинул две небольшие тарелки с помидорами и жареным картофелем.
Торговец сказал:
– Это что еще за мешанина.
– А ты что хочешь, голоштанник, - заорал официант.
– Подумаешь, какой господин выискался. Ешь, свинья, набивай себе брюхо, а то ходят тут всякие...
Бродячий торговец принялся за еду, ел он жадно. Он и в самом деле был по-настоящему голоден. Он чуть не вытер губы носками, которые разложил на стойке. Но вовремя спохватился. Взял салфетку в вазочке перед собой, вытер пальцы и продолжал есть.
Англичанин бросил мне:
– Ну что, пошли?
– Как хочешь.
Забросив рюкзак на правое плечо, он расплатился. А я подхватил кожаный чемодан, стоявший в углу. Мы прошли мимо отеля "Рембранд" и перешли дорогу, направляясь к стоянке такси, которые шли в Арсилу, и вскоре уже были на пути к деревне Дар аш-Шауи, чтобы взять интервью у тех, кто сражался в рядах армии Франко против "рохос", то есть "красных". Мой спутник сказал, что представляет одну газету в Манчестере. Я не очень-то поверил этому. Хотя, может быть, они и вправду журналисты и художники, все эти европейцы, а может, и вовсе никто. Одно ясно, положение у них получше моего. Я все еще продолжал добиваться заграничного паспорта, чтобы поехать куда-нибудь в Европу или в страны Персидского залива.
Я спросил у англичанина:
– Почему ты так спешишь? Дар аш-Шауи очень близко отсюда. В нескольких минутах езды от Арсилы.
– Ты, наверное, хочешь выйти где-нибудь у моря, искупаться. Ноты мне нужен, чтобы переводить.
– Я не очень-то люблю море.
– Ну что ж, тогда догадываюсь, чего тебе хочется...
– Чего?
– Выпить пива! Я сказал:
– Ну что ж, это мысль! Не надо упускать случая!
Мы вошли в ближайшее кафе. Он предпочел тоник. Я понял, что мое желание пришлось ему не по душе, и решил не быть в тягость. Поэтому спустя немного времени мы уже были в деревне Дар аш-Шауи. Когда мы приехали туда, нас встретил молодой горец в короткой джеллабе, с широкополой разноцветной шляпой на голове. Он говорил по-английски. Казалось, что они уже давно были знакомы. Я подумал про себя: "Вот пришел и конец моей работе!" Горец обратился ко мне по-арабски:
– Ты из Арсилы?
– Нет.
– Тогда откуда? Из Танжера или из внутренних районов?
– Нет. Я из Ксар ас-Сагира. Среднюю школу кончил в Танжере, да учеба не пошла дальше.
– Таких, как ты, много. Я предпочел жить между этими городами. Мне довелось жить в Лондоне и в Стокгольме, просидел там даже шесть месяцев в тюрьме. А здесь живу совершенно спокойно. А ты хорошо знаешь Тома?
– Нет. Мы случайно встретились в Танжере.
– Том смелый парень. Мы с ним встречаемся два или три раза в год. Если ты с ним сойдешься поближе, то еще узнаешь, что он за человек.
– Он всегда приезжает сюда, чтобы взять интервью у жителей?
– Интервью? Какие интервью? Ах, тогда все понятно...
Он замолчал и вытащил из кармана джеллабы пачку сигарет. Мы шли по изрытой проселочной дороге, усыпанной белой галькой.
Птицы щебетали вокруг нас: повсюду виднелись невысокие деревца и колючий кустарник, нещадно палило солнце. Юноша взял чемодан у меня из руки, а Том сказал:
– Подожди меня здесь. Может, они будут стесняться тебя.
– А что им меня стесняться?
– сказал я.