– Он не очень похож на того сурового человека, каким его показывают ваши официальные службы новостей, верно?

– Вообще говоря, он скорее угрюм, чем суров, – вот каким он выходит на видео. Возможно, это к счастью.

Тут на их пути обнаружился тощий старик, который ковылял, опираясь на трость; супер-официальный красно-синий – хотя и неравномерно вылинявший – мундир свободно на нем болтался, а приличествующие мундиру клинки хлопали его по костлявым бедрам. Майлз схватил своих гостей за руки и торопливо сделал шаг назад, давая тому пройти.

Лаиса с любопытством его разглядывала. – А кто этот старый генерал?

– Один из самых знаменитых реликтов Форбарр-Султаны, – ответил Майлз. – Генерал Форпарадийс – последний живой Имперский Аудитор из назначенных лично императором Эзаром.

– Для аудитора он выглядит таким … военным, – засомневалась Лаиса.

– Это Имперский Аудитор, и пишется он с заглавного «А», – пояснил Майлз. – И с заглавного «И». Гм… каждое общество предстает перед вопросом: «Кто будет сторожить сторожей?». И Имперский Аудитор – способ ответить на этот вопрос по-барраярски. Аудитор – это нечто среднее между, э-э, бетанским прокурором по особым поручениям, генеральным инспектором и мелким божеством. Ему не обязательно иметь какое-то отношение к бухгалтерии, хотя произошло это звание именно от нее. Первые графы были сборщиками налогов Ворадара Тау. Сквозь руки моих неграмотных предков текло столько денег, что у них возникла склонность обзаводиться липкими пальчиками, к которым тоже кое-что приставало. Аудиторы контролировали графов от имени императора. Неожиданное прибытие Имперского Аудитора, как правило в массированном сопровождении императорской кавалерии, частенько влекло за собой спонтанные и странные самоубийства. В те времена и самих Аудиторов поубивали немало, но наши первые императоры были весьма последовательны: за каждым таким случаем следовали показательные массовые казни, и Аудиторы сделались на удивление неприкосновенными персонами. Говорят, они привыкли, что могут скакать по дикой местности с набитыми золотом седельными сумками и практически без охраны, а бандиты будут тайно ехать перед ними и расчищать им путь – просто для уверенности, что Аудиторы спешат покинуть их округ и не раздражены никакими непредвиденными задержками. Лично я думаю, что это просто легенда.

Лаиса рассмеялась. – История все равно замечательная!

– Их должно быть девять, – вставил Галени. – Традиционное число, возможно, имеющее несколько вариантов происхождения со Старой Земли. Любимая тема для студенческих исторических работ. Хотя, по-моему, сейчас есть всего семь живых Аудиторов.

– Их назначают пожизненно? – спросила Лаиса.

– Иногда, – ответил Майлз. – А иногда просто по принципу «специально для отдельного случая». Когда мой отец был Регентом, он назначал только временно исполняющих обязанности Аудитора, хотя Грегор и утвердил некоторые из этих назначений, когда достиг совершеннолетия. Во всех вопросах, имеющих отношение к их расследованию, они по сути говорят Голосом самого императора. Вот еще одно исключительно барраярское понятие. Я сам однажды говорил Голосом моего отца-графа, в небольшом следствии по делу об убийстве в моем собственном Округе. Это был необычный опыт.

– Звучит по-настоящему интересно с социологической точки зрения, – заметила Лаиса. – Как вы думаете, а не могли бы мы зажать где-нибудь в углу генерала Форпарадийса и заставить его рассказать о прежних временах?

– Нет-нет! – в ужасе воскликнул Майлз. – Интересен сам институт. А лично Форпарадийс – самый ужасный дряхлый зануда-фор во всей Форбарр-Султане! Все, на что он способен, – монолог о том, насколько со времен Эзара все нормы и правила катятся к черту, – «и взглядом он при этом обычно показывает на меня», – перемежаемые подробным отчетом о том, какие именно у него проблемы с кишечником.

– Да, – подтвердила Делия Куделка. – И постоянно вас перебивает, чтобы сообщить, что, мол, «молодежь дурно воспитана». А молодежь – это все, кому меньше шестидесяти.

– Семидесяти, – поправил Майлз. – Он по-прежнему называет моего отца «младшим мальчиком Петра».

– И все аудиторы такие старые?

– Ну, не настолько старые. Но в случае, когда приходится прижать действующего генерала или адмирала, аудитором обычно назначают отставного военного.

Они избежали ужасающего генерала и встретились с Айвеном и Марсией Куделкой – лишь затем, чтобы их тут же разъединил мажордом, рассадивший всех за столом в богато украшенном Малом Обеденном зале. Майлз подумал, что ужин удался. Сам он проявил себя во всей красе, задавая наводящие вопросы послу Эскобара и терпеливо вынося обычный поток расспросов о своем знаменитом отце. Сидящая напротив него Лаиса вела беседу с пожилым джентльменом из свиты посла. Грегор с капитаном Галени обменялись парой изысканно вежливых реплик о барраяро-комаррских отношениях, достойных нежного слуха галактических гостей. Майлз решил, что их посадили за стол Грегора не только ради него самого.

Когда Галени, как понял Майлз, сознательно подкинул Лаисе вопрос насчет комаррского торгового флота, та подняла сияющий взгляд. Ее ответ был адресован прямо Грегору, через головы эскобарцев: – Да, сир. По правде говоря, Комаррский синдикат грузоперевозчиков, на который я работаю, весьма заинтересован в решении проблемы, представленной прямо сейчас Совету Министров. Мы ходатайствовали о снижении налогов на прибыль, напрямую реинвестируемую в основной капитал.

Майлз мысленно зааплодировал ее нахальству: обрабатывать самого императора, пока на стол подают очередное блюдо. «Давай, вперед! Почему бы и нет?»

– Да, – произнес Грегор, чуть улыбнувшись, – министр Ракоци упоминал мне об этом. Боюсь, это встретит труднопреодолимое сопротивление в Совете Графов, наиболее консервативные члены которого считают, что наши немалые военные затраты по защите комаррских точек перехода должны быть… гм… пропорционально поделены между теми, кто находится на передовых позициях.

– Но рост капитала предоставит нам бОльшую налоговую базу в следующем цикле. Слишком рано выкачать из него все деньги – все равно… все равно, что съесть семенное зерно.