Грегор кашлянул.

– Гарош попросил меня этого не делать.

– Прочитал наконец мои файлы, да? – поколебавшись, спросил Майлз.

– Боюсь, что так. У Гароша очень… строгие понятия о лояльности.

– Ага, ну что же… Не его понятия о лояльности я ставлю под сомнение. А его здравый смысл. Я по-прежнему хочу туда.

– Повидать Иллиана? Думаю, я могу распорядиться. По моим подсчетам, время для этого настало.

– Нет, большего. Я хочу детально изучить каждый фрагмент сырых данных, имеющих к этому делу отношение; медицинских и прочих. Я хочу надзора.

– Гарошу это не понравится.

– Я предвижу, что Гарош упрется, как осел. А я не могу звонить тебе каждые пятнадцать минут, чтобы ты снова и снова подтверждал мои решения. Мне нужна настоящая власть. Я хочу, чтобы ты приписал ко мне Имперского Аудитора.

– Что?!

– Даже Имперская безопасность вынуждена склоняться и лезть вон из кожи перед Имперским Аудитором. Аудитор может законным образом затребовать все, что угодно, и Гарош, как и любой другой, может хоть кипеть от злости – но выдаст требуемое. Аудитор говорит твоим Голосом. Его придется слушаться. Ты не можешь и дальше делать вид, будто все это не настолько важно, чтобы заслужить внимание Аудитора.

– Да, верно, но… что ты будешь искать?

– Знай я это уже сейчас, мне не пришлось бы искать. Все, что я знаю, это что у этой штуки, – он развел руками, – неправильная форма. Причины могут оказаться тривиальными. Или нет. Не знаю. Но узнаю.

– И о каком из Аудиторов ты подумал?

– Хм-м… Могу я получить Форховица?

– Моего лучшего.

– Знаю. Думаю, я смогу с ним сработаться.

– К сожалению, он в данный момент на пути к Комарре.

– О! Надеюсь, ничего особо серьезного?

– Превентивное мероприятие. Я послал его вместе с лордом и леди Форобьевыми, чтобы он помог «подмазать» договоренность с комаррскими олигархами насчет оглашения моей грядущей женитьбы. У него выдающийся талант дипломата.

– Хм-м… – Майлз помедлил. Когда его осенило вдохновение, он имел в виду как раз Форховица. – Форлеснер, Валентайн и Форкаллонер капельку… консервативны.

– Боишься, что они примут сторону Гароша, а не твою?

– Гм.

Глаза Грегора блеснули.

– Всегда остается еще генерал Форпарадийс.

– Избави меня боже!

Грегор задумчиво потер подбородок.

– Предвижу здесь маленькую проблему. Какого бы Аудитора я тебе ни дал, существует пятидесятипроцентная вероятность, что на следующее утро ты вернешься сюда, требуя второго, чтобы держать под контролем первого. На самом деле тебе нужен не Аудитор; тебе нужен щит в форме Аудитора, чтобы прикрывать тебе спину, пока ты будешь проводить совершенно самостоятельное расследование.

– Ну-у… да. Не знаю. Может быть… может, в конце концов, я смогу что-нибудь сделать и с Форпарадийсом. – Стоило ему представить эту картину, и сердце у него ухнуло куда-то вниз.

– Аудитор, – проговорил Грегор, – это не просто мой Голос. Он к тому же – мои глаза и уши, во многом в буквальном смысле слова. Мой слухач. Зонд, хоть и не механический, который добирается в места, куда я не могу, и докладывает мне об увиденном с совершенно самостоятельной точки зрения. А ты, – тут губы Грегора дрогнули, – обладаешь самой самостоятельной точкой зрения, какая есть у кого-либо из известных мне людей.

Сердце Майлза чуть не остановилось. Конечно же, Грегор и подумать не может о…

– Думаю, – продолжил Грегор – что я пропущу массу промежуточных шагов, если просто назначу тебя исполняющим обязанности Имперского Аудитора. Разумеется, с обычными, четко оговоренными ограничениями полномочий Девятого Аудитора. Что бы ты не делал, оно должно иметь как минимум смутное отношение к событию, которое ты назначен расследовать: в данном случае – к случившейся с Иллианом аварии. Ты не сможешь отдавать приказы о казни, и маловероятно, что дела пойдут так, что ты распорядишься кого-нибудь арестовать… ну, я был бы признателен, если бы эти аресты оказались подкреплены доказательствами, достаточными для результативного обвинения. От расследований Имперских Аудиторов принято ожидать некоего – хм – традиционного декорума и должной осторожности.

– Если уж что-то делаешь, – процитировал Майлз графиню Форкосиган, – делай хорошо. – Интересно, не засветились ли у него глаза? Ощущение такое, что они горят, как угли.

Грегор узнал источник цитирования и улыбнулся:

– Именно так.

– Но, Грегор… Гарош поймет, что это фальшивка.

Голос Грегора сделался очень мягким.

– Тогда Гарош совершит опасную ошибку. – Потом он добавил: – Меня тоже не радовало то, как развивались события, но поскольку возможность отправиться туда лично была для меня исключена, я не понимал, что делать. А теперь понимаю. Удовлетворены ли вы, лорд Форкосиган?