– А не будет ли побочных последствий от того, что вы их все оставили внутри?

– Нет. Они просто будут там лежать, инертные и безвредные. Как любой обрезанный провод. Там больше нет замкнутого контура, ничто по ним не идет.

Анестезиолог спросил у Руибаля и хирурга: – Вы готовы к тому, чтобы я сейчас ввел ему нейтрализатор?

Руибаль глубоко вздохнул. – Да. Будите его. Выясним, что же мы натворили.

Раздалось шипение пневмошприца; анестезиолог проследил за учащающимся дыханием Иллиана, затем по кивку хирурга убрал трубки у него изо рта и ослабил державшие голову фиксаторы. Краски начали понемногу возвращаться на бледное лицо Иллиана, с него спало абсолютно застывшее бессознательное выражение.

Карие глаза Иллиана распахнулись; его взгляд украдкой заметался с одного лица на другое. Он облизнул пересохшие губы.

– Майлз? – просипел он. – Какого черта, где я? И что ты тут делаешь?

У Майлза сердце на мгновение рухнуло куда-то вниз – так этот мгновенный ответ походил на начало всех бесед, которые он вел с Иллианом последние четыре дня. Но взгляд Иллиана, хоть и неуверенный, надежно задержался на физиономии Майлза.

Майлз протолкался вперед сквозь толпу медиков, уступавших ему дорогу. – Саймон, ты в операционной в штаб-квартире СБ. Твой чип эйдетической памяти непоправимо сломался. Мы только что его окончательно извлекли.

– А-а. – Иллиан нахмурился.

– Что последнее вы можете вспомнить, сэр? – спросил Руибаль, внимательно за ним наблюдавший.

– … вспомнить?.. – Иллиан поморщился. Его правая рука дернулась к виску, потом вперед, сжалась – и снова упала. – Я… Это как сон. – Он мгновение помолчал и добавил: – Как кошмар.

Майлз подумал, что это превосходная демонстрация ясного и правильного восприятия, хотя Руибаль и наморщил лоб.

– Кто, – продолжил Иллиан, – принял решение… об этом? – Смутный жест куда-то в сторону головы.

– Я, – признался Майлз. – Или точнее, я посоветовал Грегору, а он согласился.

– Еще бы. Грегор сделал тебя тут главным?

– Да. – Мысленно Майлз струхнул.

– Хорошо, – вздохнул Иллиан. Майлз перевел дыхание. Взгляд Иллиана сделался пристальнее. – А СБ? Что происходит? И сколько?..

– Сейчас твоим комм-пультом рулит генерал Гарош.

– Люка? А, отлично.

– У него все под контролем. Никаких больших кризисов, кроме как с тобой. Можешь отдыхать.

– Признаюсь, – пробормотал Иллиан, – я устал.

Выглядел он совершенно разбитым. – Не удивительно, – ответил Майлз. – Это длится вот уже три недели.

– Теперь – все… – Голос Иллиана делался тише, даже вопросительнее. Его рука снова шевельнулась в этом странном жесте возле лица, словно вызывая в памяти… словно пытаясь вызвать из памяти видео-картинку, которая никак не появлялась перед мысленным взором. Ладонь дернулась и снова сжалась; он чуть ли не с усилием опустил руку вдоль тела.

Тут невропатолог Руибаль вмешался и провел несколько первичных тестов; состояние здоровья Иллиана явно не показало ничего худшего, чем легкая головная и мышечная боль. Иллиан с некоторым замешательством оглядел свои сбитые костяшки пальцев, но не задал вопросов ни о них, ни об отметинах на запястьях. Когда его повезли обратно в палату, Майлз поплелся следом.

Когда Иллиана уложили в постель, Руибаль коротко рассказал Майлзу прямо в коридоре: – Как только его физическое состояние стабилизируется – то есть как только он поест, воспользуется туалетом и поспит – я начну комплекс психологических тестов когнитивной сферы.

– А как скоро он сможет… нет, думаю, еще рано об этом спрашивать, – заговорил Майлз. – Я собирался спросить, как скоро он сможет пойти домой. – В то место, которое служило Иллиану домом. Майлз вспомнил, как много лет назад сам какое-то время пожил в одной из этих лишенных окон квартирок для свидетелей несколькими этажами ниже, и внутренне содрогнулся.

Рубан пожал плечами: – Если исключить появление чего-то нового, я хотел бы отпустить его через два дня пристального наблюдения. Конечно, ему в дальнейшем ему придется приходить сюда на ежедневные обследования.

– Так скоро?

– Как вы сами видели, это была довольно неинвазивная хирургия. Она считается чуть ли не мелкой операцией. В физическом смысле.

– А не в физическом?

– Это мы и должны будем выяснить.

Майлз вернул стерильный халат медтехнику и отыскал в палате свой китель с коллекцией наград. Едва переодевшись, он засунул голову в соседнюю комнату. Там терпеливо сидела леди Элис Форпатрил; уловив его движение, она подняла взгляд.

– Все сделано, – доложил Майлз. – И пока все хорошо. Похоже, он снова вернулся к чему-то вроде нормального состояния – или он на пути к нему. Хотя и немного подавлен. Не вижу причин, почему бы вам не навестить его, если хотите.

– Хочу. – Леди Элис поднялась и быстро прошла мимо него в дверь.

Майлз нанес визит в секретную лабораторию дальше по коридору, которую уже заняла команда Авакли.

Авакли уже поместил чип под сканер, но еще не начал разбирать на части. А взгляд Майлза немедленно приковал новый член команды – высокий худой мужчина, намеренно державшийся в стороне от других.