Когда за Торном с шипением закрылась дверь, Ботари-Джезек спросила у Куинн: — Ты уже доложила обо все на Барраяр?

— Нет.

— Хоть о чем-то?

— Нет. Не хочу посылать это сообщение по любому коммерческому комм-каналу, даже закодированным. Может, у Иллиана здесь и есть пара глубоко законспирированных агентов, но я не знаю, кто они и как до них добраться. Майлз бы знал. И…

— И? — подняла бровь Ботари-Джезек.

— И я правда хотела бы сперва вернуть криокамеру.

— Чтобы подсунуть ее под дверь вместе с докладом? Не пройдет, Куинни.

Куинн пожала плечом в защитном жесте.

Мгновение спустя Ботари-Джезек добавила: — Хотя я согласна с тобой в решении ничего не посылать через систему джексонианских курьерских кораблей.

— Да, судя по тому, что говорил Иллиан, она изобилует шпионами, и это не только Великие Дома, проверяющие, как дела друг у друга. Все равно Барраяр ничем не сможет нам помочь в следующие сутки.

— Сколько… — Марк сглотнул, — сколько мне придется играть Майлза?

— Не знаю! — отрезала Куинн. Она глубоко вдохнула и восстановила контроль над собственным голосом. — День, неделю, две недели — как минимум пока мы не сможем доставить тебя и криокамеру в штаб-квартиру Департамента СБ по делам галактики на Комарре. Тогда я сбуду это дело с рук.

— И как, черт побери, вы думаете все скрыть? — насмешливо спросил Марк. — Десятки людей знают, что произошло на самом деле.

— «Тайну могут хранить двое, если один из них мертв»? — Куинн поморщилась. — Не знаю. С десантниками все будет в порядке, на то у них и дисциплина. Клонов я могу держать в изоляции. И в любом случае, мы будем закупорены в этом корабле, пока не доберемся до Комарра. Потом… я займусь этим потом.

— Я хочу посмотреть на моих… этих… моих клонов. Что вы с ними сделали, — внезапно потребовал Марк.

У Куинн был такой вид, словно она вот-вот взорвется, но тут заговорила Ботари-Джезек: — Я возьму его вниз, Куинни. Мне тоже надо проверить, как там мои пассажиры.

— Ладно… если ты отведешь его в каюту, когда вы закончите. И поставишь охранника у двери. Мы не можем позволить ему разгуливать по кораблю.

— Будет сделано. — Ботари-Джезек ловким маневром быстро вывела Марка прочь, пока Куинн не надумала его связать и вставить в рот кляп.

Клонов на борту «Сапсана» разместили в трех спешно очищенных складских отсеках для груза; два предназначались мальчикам, один — девочкам. Марк вслед за Ботари-Джезек нырнул в дверь одного из мальчиковых отсеков и огляделся. Три ряда спальных мешков, должно быть, набранных с «Ариэля», заполняли место на полу. В одном углу был пристегнут ремнями к стене походный туалет с замкнутым циклом, в другом — спешно подсоединен полевой душ; все чтобы сократить до минимума потребность клонов перемещаться по кораблю. Наполовину тюрьма, наполовину — лагерь беженцев, скученность; когда Марк шел по проходу между спальными мешками, мальчики угрюмо глядели на него снизу вверх пустыми глазами заключенных.

Проклятие, да я освободил вас всех. Вы что, не знаете, что это я вас всех освободил?

Правда, это освобождение было грубым. Во время страшной ночи осады дендарийцы не стеснялись с самыми жуткими угрозами, чтобы удержать своих подопечных под контролем. Некоторые клоны сейчас спали, измученные. Парализованные приходили в себя — больные и ничего не понимающие; дендарийка-медик двигалась между ним, вводя синергин и говоря что-то успокаивающее. Атмосфера была… под контролем. Подавленной. Молчаливой. Не ликующей; не благодарной. Если они поверили нашим угрозам, почему не верят нашим обещаниям? Даже активные ребята, с энтузиазмом шедшие на сотрудничество во время волнений осады и боя, теперь уставились на него с новым недоверием.

Паренек-блондин был одним из таких. Марк остановился возле его спальника, присел на корточки. Ботари-Джезек ждала, наблюдая за ними. — Все это, — неопределенным жестом Марк обвел помещение, — временно, ты же знаешь. Потом станет лучше. Мы увезем вас отсюда.

Мальчик, который лежал, опираясь на локоть, слегка отпрянул и прикусил губу. — А ты который? — с подозрением спросил он.

«Живой», подумал было ответить Марк, но не посмел этого сделать на глазах у Ботари-Джезек. Та могла ошибиться и счесть это легкомысленной шуткой. — Не важно. Мы все равно увезем вас отсюда. — Правда это или нет? Теперь он больше не управлял дендарийцами, а барраярцами — и того меньше, если угроза Куинн насчет их нового пункта назначения была правдой. Его окатило волной унылой депрессии, когда он встал и пошел вслед за Ботари-Джезек в комнату девочек по другую сторону коридора.

Оборудован отсек был так же — спальные мешки и гигиенические устройства, хотя, поскольку девочек было всего пятнадцать, теснота была чуть меньшей. Дендарийка раздавала стопку упаковок с едой — событие, вызвавшее в комнате секундную активность и интерес. Это была сержант Таура, безошибочно узнаваемая даже со спины и одетая в чистый серый тренировочный костюм и тапочки. Она сидела на полу по-турецки, чтобы не так бросался в глаза ее устрашающий рост. Девочки, преодолевая страх, собирались возле нее и даже трогали с явным завороженным интересом. Изо всех дендарийцев лишь Таура ни разу, даже в самые жуткие минуты, не обращалась к клонам иначе как с вежливыми просьбами. Сейчас у нее был вид настоящей сказочной героини, пытающейся приручить диких животных.