— СБ ее нашла. — Граф потер ладонями лицо.

— Что?! — Марк резко затормозил. — Они ее вернули? Черт побери! Дело сделано! Где они… и почему вы… — Он прикусил язык, когда до него дошло, что за вероятная причина могла заставить графа не сказать ему об этом немедля. И он был не уверен, что хочет это услышать. Лицо графа было безрадостным.

— Она пуста.

— Ой. — Что за идиотский ответ — «ой». Марк сейчас себя чувствовал невообразимым идиотом. — Как… не понимаю. — Марк воображал себе множество сценариев, но этот — никогда. Пуста? — Где?

— Агент СБ нашел ее в прайс-листе компании по продаже медоборудования со Ступицы Хеджена. Очищенную и вновь подготовленную к работе.

— Они уверены, что это та самая?

— Если серийные номера, которые дали нам дендарийцы и капитан Куинн, правильные, то да. Агент, один из наших самых смышленых парней, просто втихую ее купил. Сейчас ее отправили курьером в штаб-квартиру СБ на Комарре, чтобы эксперты подвергли ее исчерпывающему анализу. Там явно осталось мало что анализировать…

— Но это наконец-то зацепка, удача! У этой компании должны быть записи… и СБ должна суметь отследить их до… — До чего?

— Да, и нет. Записи обрываются на предыдущем звене цепочки. Независимую компания-перевозчик, у которой они криокамеру купили, похоже, можно обвинить в присвоении краденой собственности.

— С Единения Джексона? Разумеется, это сужает область поисков.

— Хм. Необходимо помнить, сто Ступица Хеджена — это узел. Вероятность, что криокамера была направлена с Единения Джексона в Цетагандийскую Империю, а затем снова через Ступицу обратно, невелика… но реальна.

— Нет. Временные рамки.

— Временные рамки могут быть тесными, но допускающими эту возможность. Иллиан подсчитал. Ограничение по времени сводит область поисков к только…. девяти планетам, семнадцати станциям и всем кораблям, бывшим в пути между ними. — Граф скривился. — Мне почти хочется убедиться, что мы имеем дело с цетагандийским заговором. Гем-лордам можно по крайней мере доверять в том, что они знают или догадываются о ценности этой посылки. Вот кошмар, от которого я прихожу в отчаяние: криокамера попала в руки какого-то мелкого джексонианского воришки, просто выбросившего содержимое, чтобы перепродать установку. Мы бы заплатили выкуп … в десятки раз больше, чем стоит криокамера, за одно только мертвое тело. За сохраненного и потенциально способного к оживлению Майлза… что бы они ни запросили. Меня доводит до безумия мысль, что Майлз гниет где-то по ошибке.

Марк стиснул ладонями виски, в которых колотилась кровь. Шея у него сейчас так напряглась, что буквально одеревенела. — Нет… это бред. Полный бред. Сейчас у нас есть оба конца веревочки, не хватает лишь середины. Они должны быть связаны. Норвуд… Норвуд был предан адмиралу Нейсмиту. И сообразителен. Я встречал его, мельком. Конечно, на свою смерть он не рассчитывал, но он не послал бы криокамеру навстречу опасности или наугад. — Так ли он уверен? Норвуд полагал, что сможет забрать криокамеру из пункта ее назначения самое большее через день. Если она прибыла… неважно куда… с приложенной к ней некоей таинственной запиской «оставьте у себя, пока не придет запрос», а затем запроса не последовало… — Была ли ее переподготовка проведена до или после того, как ее купила компания со Ступицы Хеджена?

— До.

— Тогда в промежутке должно скрываться какое-то медицинское учреждение. Может, криоцентр. Может… может, Майлза переложили в чьи-то банки постоянного хранения. — Неопознанного, нищего? На Эскобаре такая благотворительность возможна, но на Единении Джексона? Слабая надежда.

— Я молюсь об этом. Подобных учреждений у нас ограниченное число. СБ сейчас ими занимается. Однако лишь… замороженное тело требует такой квалификации. Простая механическая процедура опустошения и очистки камеры может быть проведена в любом корабельном медотсеке. Или инженерной секции. Безымянную могилу обнаружить труднее. А может и могилы нет, а тело было просто пущено в дезинтегратор, как мусор… — Граф уставился на деревья. Марк был готов поклясться, что деревьев этих граф не видит. Что перед его глазами то же видение, что и у самого Марка: маленькое замороженное тело, с развороченной грудной клеткой — чтобы его поднять, не нужен даже ручной тяговый луч, — небрежно и бездумно запихивают в устройство для переработки отходов. Поинтересовались ли они хотя бы, кем был этот человечек? Или для них это просто было нечто отвратительное? И что это за они, черт возьми?

Как давно мысли графа мечутся по одному и тому же кругу, и как, черт возьми, он может при этом гулять и разговаривать? — Как давно вы об этом узнали?

— Доклад пришел вчера днем. Так что, видишь… мне в известной мере стало важнее знать, твою позицию. В отношении Барраяра. — Он снова двинулся вверх по дороге, затем свернул на боковую тропинку, которая, сужаясь, круто забирала вверх между еще более высоких деревьев и редкого кустарника.

Марк с трудом тащился за ним. — Никто в здравом уме не пожелает иметь никакого отношения к Барраяру. Они сбегут от этих отношений. Прочь.

Граф ухмыльнулся через плечо. — Боюсь, ты слишком много беседовал с Корделией.

— Ну да, она оказалась почти единственной, кто желал со мной разговаривать. — Он догнал графа, замедлившего шаг.

Граф болезненно поморщился. — Правда. — Он зашагал вверх по крутой каменистой тропе. — Прости. — Еще пару шагов спустя он добавил со вспышкой черного юмора: — Интересно, когда я обычно рисковал, для моего отца это было так же? Если да, он достойно отомщен. — Слишком мрачно для юмора, оценил Марк. — Но поэтому более, чем всегда, необходимо… знать…