Его доводы казались более чем разумными… но Морджин знала, что не может довериться Конэллу. Она отлично уяснила, до какой степени он презирает слабость в любой ее форме.

Кроме того, он глава компании, в которой она работает. С какой стати ему заниматься проблемами обычной секретарши? Брак с Саймоном не прошел для нее даром. Морджин раз и навсегда уяснила, что огромная разница в материальном достатке и социальном статусе может оказаться непреодолимым препятствием во взаимоотношениях людей.

— Я думала, вы не одобряете, когда личные проблемы сотрудников мешают работе, мистер О'Брайен.

— Конэлл, — резко поправил он, проведя рукой по волосам. Сейчас он уже раскаивался, что поддразнивал ее, называя «мисс Маккензи».

Он делал это, пытаясь возвести барьер между ними. Он не хотел, чтобы их отношения вышли за рамки сугубо профессиональных. Но теперь ему приходилось прилагать неимоверные усилия, чтобы хоть как-то преодолевать страстное влечение, возникавшее всякий раз, когда он смотрел на свою ассистентку. У него было правило — не заводить романов на работе.

Такого рода отношения до добра не доведут.

— У тебя сложилось обо мне не слишком лестное мнение, я прав? — спросил он.

— Я полагаю, вы просто делаете то, что считаете нужным, — ответила Морджин, пожимая плечами. — Какая разница, нравится мне это или нет.

— Ты думаешь, что я не забочусь о людях, которые работают на меня?

— Я вовсе этого не говорила. — Она покраснела.

— Но ты и не считаешь меня способным на жалость.

Морджин чувствовала себя так, словно пробиралась на ощупь через жгучую крапиву. Она уже раскаивалась, что начала этот разговор.

— Ваша репутация хорошо известна всем сотрудникам компании, мистер О'Бр…

— Если ты еще хоть раз меня так назовешь, я не знаю, что сделаю. Как уже говорил, я занимаюсь бизнесом… — Остаток фразы так и остался недосказанным. Конэлл не мог понять, почему мнение этой молодой женщины так важно для него, и вдруг почувствовал себя ужасно некомфортно. Что, черт возьми, с ним происходит? Он удачливый бизнесмен, его фирма процветает. И он искренне верил, что людям нравится работать на него. Так почему же мнение Морджин Маккензи имеет для него такое огромное значение?

— Я знаю, что это не просто. — Стараясь не обращать внимания на очередной прилив жара, Морджин осторожно разглядывала его из-под ресниц. — Но все мы люди, вы ведь понимаете.

А жизнь — это не прямая дорога. Я уже говорила, Дерек не специально портит себе карьеру.

Он не в силах самостоятельно справиться со своим пристрастием к бутылке. Но с нашей помощью он сумеет выкарабкаться из болота, я уверена.

— Сейчас речь не о Дереке. — Конэлл потер затылок, откинулся на спинку стула и вздохнул. — Очень жаль, что ты не доверяешь мне.

Может быть, обсудим это. Не сейчас, конечно… — он взглянул на часы, — как только выкроим немного времени и сможем поговорить с глазу на глаз.

Такая перспектива привела Морджин в трепет. Для нее даже работать с этим человеком тяжелое испытание, не говоря уж о беседе с ним наедине.

— В этом нет необходимости, особенно в моем нынешнем состоянии. Я, кажется, подхватила простуду. Сейчас со мной все будет в порядке. — Пожав плечами, словно извиняясь, она сделала еще глоток вкусного кофе со сливками.

Странно, но она почему-то почувствовала себя гораздо спокойнее, несмотря на сильный жар.

— Сразу же после совещания отправляйся домой. Я сам отвезу тебя.

— Нет! — вскрикнула Морджин.

Конэлл подозрительно сдвинул брови. Эта женщина не на шутку испугалась. Черт возьми, что она пытается скрыть? Может, приятеля-неудачника? Неужели ей приходится содержать мужчину? Эта мысль привела Конэлла в бешенство, но он тут же постарался взять себя в руки. Хватит делать выводы, не зная подробностей. Разве не в этом его справедливо упрекала Морджин? Он вдруг понял, что у нее достаточно причин, чтобы не доверять ему. Над этим стоит серьезно задуматься.

Морджин не хотела, чтобы Конэлл отвозил ее домой, чтобы видел узкую улочку, на которой находился ее маленький домик с террасой.

И не то чтобы она стеснялась. В течение нескольких лет она старалась превратить домик в уютное гнездышко для себя и Ниши. Но Конэлл О'Брайен привык к роскошным апартаментам, которые не шли ни в какое сравнение с ее скромным жилищем. А Морджин ни за что на свете не хотела видеть смущение или жалость в его глазах.

— Мне наверняка станет лучше, так что я сама доберусь домой. Но все равно, спасибо, что предложили помощь.