— Ценю вашу прямоту, по крайней мере это сказано откровенно.

— Да, я бесхитростный малый.

Она хмыкнула — он готов был поклясться, что слышал ее смешок. Может быть, скоро Арабелла снова научится смеяться — печаль и горечь потери постепенно утратят свою власть над ней, и он ей в этом поможет, если, конечно, она позволит ему. Странно, но сегодня утром она уже не казалась ему злобной фурией и мегерой. Вчера, когда он впервые повстречался с ней у пруда, ему спросонья померещилось, будто он умер и попал в ад. Она растоптала его, унизила. «И как только мужчина сможет жить с подобной женщиной?» — подумалось ему тогда. Но сегодня — сегодня все было по-другому. Он почти рассмешил ее. Сегодня он слышал ее колкие замечания и мог убедиться в том, какой у нее острый и живой ум. Джастин вынул из жилетного кармана часы и взглянул на циферблат:

— Так мы едем, мэм?

— Да, — медленно промолвила Арабелла, не отрывая взгляда от ямочки у него на подбородке. — Едем.

Доктор Брэнион затаив дыхание смотрел, как леди Энн слегка приподняла свои юбки, чтобы перешагнуть через цветущий розовый кустик. Какие у нее прелестные ножки — правда, ему все в ней казалось прелестным и очаровательным. Она была без шляпки, и ее густые светлые волосы сияли в солнечных лучах золотистым блеском. В правой руке она держала букет роз. Глядя на нее, он невольно подумал, что лицо ее светится вновь обретенными здоровьем и жизнерадостностью. Он нисколько не осуждал ее за это.

Леди Энн в который раз спросила себя, куда запропастился Пол. Уже скоро вечер, а он до сих пор не сообщил ей, что случилось. Она подхватила розы и нарциссы и, подняв голову, оглянулась вокруг.

Она сразу же заметила его — он стоял неподалеку и смотрел на нее. Просто смотрел. Как долго он здесь стоит? Почему так смотрит на нее? Она вспыхнула до корней волос. Как это глупо — ей же тридцать шесть лет! Не пристало ей краснеть, как девчонке, только потому, что он смотрит на нее, — просто стоит и смотрит.

Господи, до чего же глупо она выглядит!

— Пол, как вы нашли меня? — почти выкрикнула леди Энн.

— Ваш Краппер весьма наблюдателен, он сообщил мне, где вы. Я только что подошел.

Он находился здесь гораздо дольше, но кому какое дело?

— Ах вот как!

Значит, он здесь недавно. Что за вздор ей приходит в голову! Она пожалела, что не может выругаться, как Арабелла. Стоило ей только подумать об этом, как она видела перед собой укоризненное лицо матери и кровь отливала у нее от щек. Дело в том, что ее дорогая матушка заставляла ее есть мыло всякий раз, когда она шепотом пыталась произносить самые безобидные из проклятий.

И что ей теперь сказать, чтобы не смутить его? Надо попытаться.

— Я подумала, что вы слишком заняты сегодня и не придете к нам.

Что ж, довольно правдоподобно.

— Смею вас уверить, что только неожиданное рождение тройни у моей пациентки помешало бы мне нанести вам визит. Позвольте, моя дорогая, я помогу вам нести это наводящее ужас орудие.

— Да, благодарю вас, Пол. — Она протянула ему садовые ножницы и вдруг осознала, что этот простой жест помог ей справиться с волнением. Господь Бог услышал ее. Да, все стало на свои места — перед ней снова был ее старый друг, которого она знала уже много лет. Ее старый друг. Какой безнадежностью веет от этих слов! И все же она не могла не заметить, как ладно сидит на нем коричневый сюртук. Глаза его были примерно того же оттенка, и их проницательный взгляд выдавал острый ум, наблюдательность и чувство юмора. Странно, но ей показалось, что сегодня его глаза блестят еще ярче, чем всегда.

Доктор Брэнион замедлил шаг, приноравливаясь к ее маленьким шажкам, и они направились мимо цветущих клумб к центральной лужайке.

— Как Арабелла?

— Вы имеете в виду ее самочувствие или отношения с Джастином?

Доктор усмехнулся и, улыбаясь, посмотрел на свою спутницу:

— Зная мою маленькую Беллу, могу предположить, что сейчас она полностью оправилась после вчерашнего и здорова, как тот вороной жеребец, на котором она носится по окрестным лугам. Что же касается Джастина… Я думаю, он сможет с нею справиться. Он достаточно умен. Я даже подозреваю, что он в совершенстве владеет стратегией и тактикой.

— Не знаю, как насчет его стратегии, но только сегодня утром они вместе с Арабеллой катались верхом. Не представляю, что произошло между ними, — никто из них ничего мне не сказал. Довольно и того, что, увидев их обоих за ленчем, я отметила про себя, что они целы и невредимы.

— То есть вы хотите сказать, не похоже было, что они молотили друг друга кулаками?

— Совершенно верно. Арабелла хоть и была несколько молчаливее, чем обычно, но не грубила и не ссорилась с графом. Если я не ошибаюсь, сейчас они оба в библиотеке, углубились в расчетные книги. Арабелла абсолютно все знает о том, как управлять имением. Этому научил ее граф. Бедняжка, я помню, как он забивал цифрами ее юную головку. Любезный мистер Блэкуотер, управляющий графа, чуть язык не проглотил, услышав распоряжения из уст шестнадцатилетней Арабеллы.

— И что он сказал на это?

— Арабелла потом рассказывала мне, что управляющий разинул рот, как пойманная форель, но граф буквально пригвоздил его взглядом к стене. Вы же знаете, ему достаточно было только взглянуть на человека, чтобы тот вытянулся по струнке. Граф на всех наводил ужас, кроме Арабеллы — на нее не действовали его угрозы. Я помню, как порой он даже срывался на крик, а она, в свою очередь, старалась перекричать его. Я вся тряслась от страха, слыша, как они ругаются. Но открывалась дверь, и они выходили из кабинета, улыбаясь друг другу, как самые закадычные друзья. Он обожал ее, как и она его, — вы знаете это не хуже меня.