— Судя по всему, в момент смерти она была полностью одета и обута, — напомнила я. — Если сигнализация срабатывает, когда человек принимает ванну или душ, он не станет терять время на одевание. Да и вряд ли успеет.

Люси добавила звука и подстроила басы. Звон колокольчиков почему-то вызвал ассоциацию с ладаном. Как бы мне хотелось устроиться сейчас на солнышке рядом с Бентоном и уснуть. Как бы мне хотелось неспешно прогуливаться утром по пляжу, чувствуя подкатывающую к ногам океанскую волну. Как бы мне хотелось вспоминать Кеннета Спаркса таким, каким я видела его в последний раз.

— А вот эта вещь называется «Охота на волка», — сообщила Люси, сворачивая к белокаменному зданию «Шелл фуд март». — Может, именно этим мы и занимаемся, а? Охотимся на большого серого волка.

— Нет. — Я покачала головой. — Боюсь, мы имеем дело с драконом.

Люси обтянула ветровку, чтобы прикрыть висящую на поясе кобуру с пистолетом, и, повернувшись ко мне, шепнула:

— Ты ничего не видела. Если Тьюн узнает, мне достанется по первое число.

— Общение с Марино явно не пошло тебе на пользу, — заметила я.

Капитан действительно славился тем, что плевал на инструкции и правила и нередко возил домой пиво в багажнике служебной машины.

Люси вошла в мотель, а я с сомнением покачала головой. Вряд ли ей удастся кого-то обмануть в грязных ботинках, потертых синих брюках с множеством карманов да еще и с прочно въевшимся во все это крепким запахом дыма. В ожидании племянницы под звуки клавишных и колокольчика я поймала себя на том, что начинаю клевать носом. Она вернулась на удивление быстро, с шестибаночной упаковкой «Хайнекена», и мы поехали дальше в сопровождении флейт и перкуссии. Я снова начала засыпать, как вдруг увидела прямо перед собой оскаленные белые зубы и мертвые глаза серовато-голубого цвета вареных яиц. В черной воде колыхались, струясь, шелковистые, с золотистым отливом волосы, а то, что осталось от тела, обволакивала тонкая блестящая паутина, хитроумно сплетенная из нитей расплавленного стекла.

— Все в порядке? — обеспокоенно спросила Люси, бросая на меня внимательный взгляд.

— Да. Кажется, я просто уснула.

Мотель «Джонсон» уже маячил на другой стороне шоссе. Это было кирпичное строение с полосатым красно-белым навесом и подсвеченной желтыми и красными лампочками вывеской, которая сообщала, что заведение открыто круглосуточно и снабжено кондиционерами. Табло «МЕСТ НЕТ» на слове «нет» было погружено во тьму, что вселяло надежду в усталых путешественников, ищущих хоть какого-нибудь пристанища. Мы вышли из машины, и Люси позвонила. Первым к двери подошел громадный черный кот, затем из полумрака фойе материализовалась внушительных размеров женщина.

— Нам должны были зарезервировать два места, — сказала Люси.

— Контрольное время — одиннадцать утра, — заявила женщина, занимая свое место за стойкой. — Могу дать пятнадцатый номер. Это в конце коридора.

— Мы из АТО.

— Об этом, милочка, я уже догадалась. Ваша главная была здесь. Все оплачено.

Табличка над дверью извещала, что чеки не принимаются, но поощряется использование «Мастер кард» и «Виза», и я с благодарностью подумала о предусмотрительности Макговерн.

— Вам нужны два ключа? — спросила женщина, открывая шкафчик.

— Да, мэм.

— Пожалуйста, милочка. Там у вас две хорошие кровати. Если не застанете меня на месте, когда будете уходить, просто положите ключи на стойку.

— Приятно, что вы заботитесь о безопасности, — шутливо сказала Люси.

— А как же! В каждом номере двойные двери.

— А как с обслуживанием? — продолжала моя племянница.

— Обслуживаем, пока автомат с колой не сломается, — хитро подмигнув, ответила хозяйка.

Лет шестидесяти, с крашеными рыжими волосами и вставными зубами, коренастая, она с трудом помещалась в коричневые слаксы и желтый свитер. Ее слабым местом были, очевидно, черно-белые коровы. Резные и керамические, они стояли на полках и столиках и даже висели на стене. Небольшой аквариум населяла разносортная мелюзга, включая головастиков.

— Разводите сами? — не удержавшись, спросила я.

Она смущенно улыбнулась.

— Ловлю в пруду на заднем дворе. Один недавно превратился в лягушку и утонул. А я и не знала, что лягушки не живут в воде.

— Мне нужно позвонить по автомату, — сказала Люси, открывая дверь кабинки. — И кстати, куда исчез Марино?

— Думаю, они отправились пообедать.

Люси исчезла вместе с пакетом из «Бургер кинг», и я подумала, что звонить она будет Джанет и что есть нам придется остывшие чизбургеры. Прислонившись к стойке, я заметила на столе нашей хозяйки местную газету, первую страницу которой украшал броский заголовок: «ФЕРМА МЕДИАМАГНАТА УНИЧТОЖЕНА ПОЖАРОМ». Среди разбросанных по столу бумажек я заметила повестку, пару извещений, обещавших денежное вознаграждение за информацию о преступниках, и несколько афишек с бледными фотографиями насильников, убийц и воров. И все же округ Фокер оставался типичной сельской глубинкой, где люди, убаюканные тишиной, до сих пор ощущают себя в безопасности.

— Надеюсь, вы по ночам работаете не одна, — как бы вскользь заметила я, уступая неистребимой привычке всегда и везде предостерегать людей от возможной беды.

— У меня есть Пикуль, — ответила она, с теплой улыбкой показывая на черного кота.

— Интересная кличка.

— Только оставьте где-нибудь открытую банку с пикулями, и он тут как тут. Запустит лапу и вылавливает, как рыбку. Еще котенком повадился.

Пока мы разговаривали, Пикуль сидел на пороге комнаты, где, вероятно, проживала его хозяйка. Кот не сводил с меня желтых, похожих на золотые монетки глаз, его пушистый хвост едва заметно подрагивал. Вид у любителя солений был усталый.