Шрифт:
«Попытки Японии действовать в Китае против коммунизма на основе антикоминтерновского пакта идут в неверном направлении. Япония пытается представить войну против Китая как „борьбу с большевизмом“ и убедить нас в необходимости принять японскую сторону хотя бы морально. Такая пропаганда для нас неприемлема. Необходимо в Токио дать совет быть умереннее и соразмерять свои силы».
«Необходимо обратить внимание японской стороны, и особенно генерального штаба, на то, что ослабление японских позиций по отношению к России может произойти именно в связи с тем, что все силы ее оказались связанными в Китае».
Берлин поддерживал, разделял точку зрения генерального штаба на то, чтобы форсировать военные события непосредственно на японо-советской границе в Маньчжурии.
Может, это и не имело прямого отношения к назревавшим событиям, но Гитлер признал вдруг Маньчжоу-го. Почему бы это: пять лет в Берлине игнорировали марионеточное правительство Пу-и, а сейчас готовы обменяться послами… Не служит ли это симптомом других, более существенных событий? Зорге продолжал наблюдать за их дальнейшим развитием.
Через какое-то время начальник императорского генерального штаба поручил военному атташе в Германии генералу Осима встретиться с министром иностранных дел Риббентропом и передать ему некоторые конфиденциальные предложения. Об этом Рихард тоже узнал через Эйгена Отта. Сначала пришла расшифрованная немецкой разведкой инструкция военному атташе в Берлине генералу Осима, а вскоре подтверждение, что такая беседа состоялась. Берлин информировал своего посла в Токио о содержании беседы:
«Японский военный атташе Хироси Осима посетил господина Риббентропа в его вилле в Эрненбурге, передал новогоднее поздравление и сообщил, что японский генеральный штаб ищет пути для урегулирования китайского инцидента, чтобы укрепить сотрудничество Японии и Германии и объединить их действия против Советской России. Господин Осима также сообщил о пожелании генерального штаба, чтобы будущий пакт был бы направлен главным образом против Советской России».
Предположения Зорге подтверждались — японский генеральный штаб да, конечно, и правительственный кабинет, подогреваемые из Берлина, готовили новый круг заговоров. Судя по информации из Берлина, которую прочитал Зорге, речь шла о каком-то новом договоре между Германией и Японией. Это была первая секретная информация, с которой новый посол, теперь уже генерал, Эйген Отт ознакомил своего друга Рихарда Зорге.
Да! Недавний полковник Эйген Отт стал послом германского рейха в Японии…
Это случилось ранней весной тридцать восьмого года. Отт неожиданно позвонил вечером Рихарду по телефону. Они только час назад расстались, но полковник снова вызывал Рихарда к себе. Он был чем-то сильно взволнован.
— Есть важная новость, — доносился издалека его голос, — ты должен обязательно ко мне приехать. Ты мне очень нужен…
Рихард сказал, что приедет минут через двадцать, положил трубку и стал одеваться — он уже лег спать. Через несколько минут Зорге мчался на своем мотоцикле по опустевшим токийским улицам. Рихард любил стремительную езду. Помимо всего прочего, она избавляла его от слежки: какой «хвост» угонится за ним на такой скорости!
Рихард с ожесточенным треском подлетел к посольским воротам и проскочил во двор, едва привратник папаша Ридел распахнул ворота. В кабинете Отта горел свет.
— Что произошло? — спросил Зорге, бросая на диван кожаные краги. — Ты думаешь, я страдаю бессонницей?…
Вместо ответа Отт протянул Рихарду радиограмму из Берлина:
«Токио. Военному атташе полковнику Эйгену Отту. Шифром посла.
Фюрер приказал отчислить вас от активной военной службы в армии в связи с предполагаемым использованием на дипломатической работе. Фюрер намерен назначить вас послом германского рейха в Токио. Сообщите немедленно, готовы ли вы принять этот пост. В случае, если у вас имеются возражения, вы немедленно должны прибыть в Берлин, чтобы изложить их фюреру устно.
Генерал-полковник Людвиг Бек,
Начальник генерального штаба».
— Ну, что ты на это скажешь? — спросил Отт, выждав, когда Зорге прочтет радиограмму.
— Я должен принести вам свои поздравления, господин будущий посол германского рейха! — церемонно-дурашливо произнес Зорге и поклонился по-японски, дотянувшись руками до колен. — И ради этого ты меня вызывал! Не мог дотерпеть до утра. Какое тщеславие!…
— Оставь, Ики, перестань дурачиться! — досадливо поморщился Отт. — Я хочу говорить серьезно, мне нужен твой совет. Как, ты думаешь, я должен поступить?
— Вот это другое дело!… — Рихард стал серьезным и полез в карман за сигаретой. — Тебе, возможно, покажется странным, но я не советовал бы тебе принимать этот пост.
— Почему?
— Да просто потому, что посол может потерять многие человеческие качества, а мне не хочется лишиться хорошего товарища…
— Спасибо тебе, — растроганно сказал Отт, — но уверяю, что мы останемся добрыми друзьями.
Зорге не был подготовлен к этому разговору. Уж слишком неожиданно все произошло. Хотя Рихард и способствовал тому, чтобы полковник Отт стал германским послом в Японии, он никак не предполагал, что это случится так скоро. Рихард Зорге «вел» его еще с тех пор, как встретился с ним в Нагоя — заурядным подполковником, немецким наблюдателем в японском артиллерийском полку. Не прошло и года, как Отт сделался военным атташе, а теперь становился полномочным послом… Но проявлять восторг, конечно, не следует, уместнее выразить сожаление по поводу дружбы, которая может нарушиться.