— Откуда вы его знаете? — спросила Эйдриен. В ее голосе вновь звучала свойственная ей деловитость.

— Кого?

— Кальвина Крейна.

Церэушник в отставке молчал, казалось, довольно долго, и гостья собиралась уж было повторить вопрос, когда он заговорил:

— Кальвин Крейн — это легенда. Он — член ордена тамплиеров.

— Какого ордена? — переспросил Лью.

— Так их называли — близкий круг Аллена Даллеса [46] . Сразу после войны они создали ЦРУ. Дес Фитцджеральд и Ричард Хелмс, Корд Мейер и Кальвин Крейн.

— Значит, он был агентом ЦРУ? — уточнила Эйдриен.

Шапиро поежился, услышав такую наивную формулировку, и покачал головой:

— Нет. Крейн пришел к началу спектакля, но не досмотрел и первого действия… — Шапиро замолчал. — Послушайте, — признался он, — вы милые люди, но зашли в самую темень. Не лучше ли уйти по-тихому?

— Уйти? — проговорил Макбрайд. — Нас пытаются убить. Как, черт возьми…

— Кто пытается вас убить?

Льюис вопросительно взглянул на спутницу. Та пожала плечами, и он признался:

— Точно не знаю.

Хозяин дома вздохнул.

— Институт входил в число каналов финансирования, — сказал он. — Крейн пользовался полным доверием как хороший друг Управления.

— Выходит, он тоже имел какое-то отношение к Программе? — предположила Эйдриен.

— И не только. Кальвин Крейн владел капиталом и обладал связями с влиятельными людьми по всему свету. А кроме того, он считался разумным и мыслящим человеком. — Шапиро заколебался, нахмурился. — То, что ему пришлось умереть так, как вы сказали, действительно трагично. — Помедлив, он добавил: — И в этом есть своя ирония.

— Ирония? — удивилась Эйдриен.

Шапиро кивнул.

— Змея укусила себя за хвост. Крейн хотел создать в системе ЦРУ организацию наемных убийц, но не получил поддержки.

Гостья покачала головой — быстрое движение слева направо, которое можно было истолковать как «Невероятно!».

— Как вы это назвали?

— Организация наемников.

— А в ваших устах это прозвучало, словно «служба коммунальных услуг».

Шапиро вяло улыбнулся:

— Они стремились выявлять и устранять людей, представлявших угрозу спокойствию в мире. Организация защищала бы либеральную демократию или «Американский образ жизни» — я не помню точно, да Крейн и не уточнял ее задачи. Он лишь собирал круг приближенных, чтобы создать особую структуру внутри Управления — такую, которая бы узаконила убийство в качестве инструмента государства.

— Так вы хотите сказать, что ЦРУ не занималось устранением людей? — поинтересовался Макбрайд. — А как же тогда убийцы с «контролируемым поведением», о которых вы рассказывали?

Шапиро покачал головой:

— Это разные вещи. Программа под моим руководством представляла собой смелый исследовательский проект — широкомасштабный и засекреченный. Конечно, его неотъемлемой частью была и оперативная деятельность. Но мы не занимались устранением нежелательных людей.

— А как насчет Кастро? — смело предположил Льюис.

— Я понимаю, что вы хотите сказать, — согласился Шапиро. — Это самодеятельность, а вовсе не то, что замышлял Крейн. Более того, попытки оказались неудачными.

Макбрайд наклонил голову.

— А вам не кажется странным, что так много «тихо помешанных» с успехом устраняли политических лидеров, в то время как ЦРУ, располагающее огромными ресурсами, проваливало каждую известную нам попытку?

Хозяин дома взглянул на часы, поднялся, давая понять, что разговор подошел к концу, и начал убирать со стола посуду.

— Что ж, — вздохнул Шапиро, — все это очень интересно. Однако вокруг темно, а вам далеко идти.

Льюис понял намек, встал и помог подняться своей спутнице.

— Вообще-то, — уточнила она, — мы остановились в «Хиллтоп-Хаус» — отсюда рукой подать.

Шапиро покачал головой.

— Я не это имел в виду, — туманно пояснил он. — Вам предстоит долгий путь в темноте.

Проводив гостей к выходу, Шапиро открыл дверь и ненадолго задержался.

— Пристегните ремни, — сказал старик и исчез за закрывшейся дверью.

Дорога на «Хиллтоп-Хаус» казалась тихой и печальной, окрестности — прекрасными. Река Шенандоа мерцала в свете луны, и спутники, не говоря ни слова, думали об одном: «Все, прикоснувшиеся к этой тайне, погибли: Никки, Бонилла, Шоу».

Макбрайд рулил одной рукой, небрежно закинув другую на спинку пассажирского сиденья. От этого Эйдриен чувствовала себя в напряжении — беспокоилась, как бы ему не вздумалось обнять ее.

Автомобиль мчался по сельской местности, на фоне звездного неба чернели силуэты лесистых гор.